– Именно. Никто. Но если мы с тобой сообща спасем мир и вернемся домой героями, то немедленно получим высокооплачиваемую работу, заколотим триллионы долларов, ведь круче нас не будет никого на свете, и тогда ты просто пойдешь и купишь себе такую бутылку!
Дак так драматично всплеснул руками, что едва не сделал сальто назад.
– Но
– Дак.
–
– Успокойся.
– Ага, конечно, – скорбно ответил Дак. – Погоди… Нет, ну почему я? И вообще, почему? Это невыносимо!
– Да потому, что когда мы исправим все Переломы и события вернутся в нужную колею, никаких землетрясений вообще не будет, понял? Они же всего- навсего следствия искажений истории!
Дак разинул было рот, но быстро захлопнул его. И радостно захихикал.
– Ах да, конечно! – Он еще немного похихикал, потом вдруг резко замолчал и с подозрением посмотрел на Сэру. – Ты уверена?
– Абсолютно, – соврала она. – Ладно, давай сюда бутылку. А теперь немного вздремнем. Нужно дождаться, когда эта фальшивая аболиционистка отправится на боковую.
Дак и Сэра не стали гасить светильники, зная, что они понадобятся им позже. Но они были слишком взбудоражены, чтобы сразу уснуть. Когда глаза Дака наконец начали слипаться, он сонно пробормотал:
– Слушай, нам все-таки нужно придумать какое-нибудь секретное слово, чтобы предупреждать друг друга об опасности и всяком таком.
Сэра повернулась к нему и приподнялась на локте.
– Как насчет слова йетинадцать?
Дак громко фыркнул.
– То, что надо!
10
Длинная ночь
Наконец, Рик получил возможность хотя бы укрыться от дождя. Его, вместе с чернокожей женщиной – она сказала, что ее зовут Кессия – и двумя ее ребятишками вытащили из фургона и отвели на половину слуг в большом плантаторском доме. Для того чтобы забрать Кессию и ее семью, работорговцы сделали большой крюк, и им пришлось повернуть обратно и остановиться на время в небольшом городке неподалеку от того самого кукурузного поля, на которое друзья телепортировались в начале этого ужасного дня. Рик узнал это место по мачтам кораблей в гавани. При виде них в сердце его снова затеплилась надежда: ведь если ему удастся сбежать, то он сможет отыскать Дака и Сэру.
Но его, не расковывая, заперли в крохотной каморке вместе с Кессией и ее детьми. Как Рик не рвался, ему так и не удалось разжать цепи.
Как только они очутились в доме, какая-то чернокожая женщина в фартуке подошла к Рику, промыла его раны и дала ему чистую рубашку. Этот жест мальчик воспринял с искренней благодарностью.
– Огромное вам спасибо за рубашку, – сказал он. – Наверное, вид у меня жуткий, да?
Женщина ошеломленно посмотрела на него и поспешно потупилась. Рику показалось, будто она хотела что-то сказать, но не осмелилась. Вид у нее был такой испуганный, что он решил не приставать с расспросами.
Позже Кессия объяснила ему, что служанкой руководило отнюдь не сострадание к его несчастьям.
– Ты должен выглядеть как можно лучше, чтобы пойти с молотка подороже, потому тебя и привели в порядок, – сухо сказала она. – Кому нужен раб в окровавленной рубахе и с разбитым лицом? Покупатели могут подумать, что ты смутьян и от тебя будут одни неприятности.
– Может, я как раз хочу доставить им побольше неприятностей?
Кессия невесело улыбнулась.
– Боюсь, это желание у тебя быстро пройдет.
Рик нахмурился.
– Это еще почему?
– Да потому, что у тебя живо отобьют охоту баламутить воду. Что-что, а это они умеют.
Рик привалился к стене, к которой его приковали, и покачал головой.
– Знаете, – неожиданно признался он. – Я ведь до сих пор не верю в то, что это происходит на самом деле.
Кессия тоже покачала головой.
– Ах, милый, даже я в это не верю, хоть никогда не была свободной, – вздохнула она.
Когда дети уснули, Кессия уставилась в темное окно. Рику показалось, что она чем-то взволнована. Как будто даже нервничает.