Владыку Морей и Ураганов, Акаба, склоняя головы соседних островитян перед своими жрецами. И этим могучим иноверцам Алай вознамерился предложить союз?!
– Они язычники пуще варваров! – разгорячился царевич.
Алай прошел к столу, сел по обратную сторону от сына, налил вина в серебряную чашу.
– Они все язычники, и никаких «пуще» быть не может. Зло – одинаково зло, когда оно заключается в воровстве или предательстве. Порок – всегда порок, будь то гордыня или зависть. А язычники есть язычники, и в этом они грешны в равной степени.
– И зная это, вы желаете союза с ними?
Алай прошелся по царевичу изучающим взглядом глубоко посаженных крупных глаз. Да, ненадолго хватило его чувства вины за проигранную войну. Вновь обнаглел. Неисправим.
Халий ждал ответа отца и вскоре сообразил, что напрасно. Попробовал зайти с другого бока.
– Но что вы можете предложить Ясу? Торговлю? Мы и без того торгуем с Гаванью Теней, а если ради альянса мы пойдем на уступки, то…
– Свадьбу, – осек царь.
Царевич тихонько сглотнул и через паузу спросил еще осторожнее:
– Чью именно?
– Не тряситесь, вас я женю на христианке. Но Яс нам необходим – они давно с жадностью смотрят на Ласбарн, мы сможем объединиться и захватить этих предателей снова.
– И поделимся при этом с Ясом? – выкрикнул Халий.
– Жадность – один из семи смертных грехов, царевич.
– Да Яс сам в состоянии захватить Ласбарн, без посторонней помощи! Он же занимает целый континент!
– Который десять лет дерется внутри себя. Если раманы предложат танам какую-то другую цель, они перестанут со скуки вести гражданскую войну.
– Вы считаете, всему виной скука?
– Всему виной женщина. Лет пятнадцать назад раман Кхазар IV стал отходить от государственных дел из-за какой-то глупости вроде поклонения идолам, и вот что вышло: у трона оказалась баба. Я всегда говорил, что нельзя позволять бабам править!
Предугадывая, куда может завести разговор, Халий быстро перевел его в другое русло:
– Разве гражданские войны сильных соседей – это не то, к чему стремятся все государи?
– Из двух зол всегда выбирают меньшее. Если мы не поможем раманам управиться со своими ордами и не сделаем их своими союзниками в борьбе за общую цель, гражданская война настигнет и нас. Надо отвлечь людей мыслями о неминуемой победе, чтобы те, кто нас поддерживает, и те, кто осуждает, не сцепились меж собой. Когда станет известно, что нам поможет Великодержавный Яс, люди поверят, что им нипочем любой враг. И когда мы снова укрепимся в Ласбарне, сможем беспрепятственно двигаться дальше. Крепости Шубры и рудники Мермнады – существенный пункт в списке доходов царской казны.
– Не вы ли сказали, что жадность – грех? – окончательно осмелел царевич.
– К сожалению, царь всегда вынужден брать на свою душу самые тяжкие грехи. Таков наш удел, – с достоинством поведал Алай. – Потому что голод вверенного вам населения – перед Богом грех еще больший. – Алай строго посмотрел на сына исподлобья. – Ваша сестра Джайя будет следующей раману.
Стальному царю не перечат, но подобное равнодушие со стороны отца задело Халия серьезнее, чем он сам ожидал.
– Вы назначили сестре нового жениха через сорок дней после казни Заммана Атора. Неужели в вас нет ни капли сочувствия к родной до… – Взглянув на каменное лицо владыки, Халий замолчал. Бессмысленно. Царевич сменил тон на более сдержанный и выпрямился под стать отцу. – Джайя помолвлена. Она не согласится.
Показалось, что брови Алая нависли над глазами тяжелее прежнего.
– Джайя послушная дочь. Вам следует у нее поучиться.
Царь сделал глоток, а Халий безмолвно опустил глаза, сжал зубы. Алай никогда не был им отцом. Иногда Халий начинал сомневаться в непорочности покойной матери – так холоден был с детьми Алай.
– Теперь что касается вас. – Алай, не глядя на сына, выдвинул ящик стола и достал сложенное конвертом письмо. Печать с медведем Страбонов была сломана.
– Это пришло два дня назад. – Он положил послание на стол. Халий приблизился к столу и взял бумагу. – Из Иландара, от королевы Гвендиор.
Халий развернул документ и пробежал глазами. Потом посмотрел на отца и перечитал послание заново.
– А ее муж, король Нирох? Он знает об этом?
– На конверте стоит печать дома Страбонов – полагаю, да.
– А если нет?
