Гистасп молча склонил голову.
– Точно не хотите выступить на помощь брату?
– Хочу. – Бансабира продолжала ходить просто потому, что затекли ноги. – Но не выступлю. Сам понимаешь, насколько велик шанс, что у желтых вообще нет никого из моих родственников и это просто очередной ход врага. Зато нас может ждать отлично подготовленная засада.
– А что, если они со дня на день пришлют письмо с требованиями для выкупа?
– Ничего. Захоти я, что, по-твоему, помешало бы мне написать врагу письмо с десятком красочных небылиц?
– Мм, отсутствие хотя бы знамен нужного цвета? – предположил Гистасп.
Бансабира махнула рукой, словно такие предположения вообще были недостойны ее внимания.
– Красить пряжу не так уж сложно. Неплохих ткачей тоже можно отыскать почти во всех землях Яса. И если даже по описаниям или наброскам они наткут изображение на знаменах не совсем верно, неужели ты думаешь, издалека, в сражении, это кто-то разберет?
Гистасп изумился, замерев так, что Бану на мгновение почудилось, будто командующего ввел в оцепенение чарами какой-нибудь жрец.
– Ну а, – заговорил он через несколько секунд, – если у них и впрямь один из ваших родичей, тану?
Бансабира посмотрела поверх головы командира:
– Мы и так задержались, поддерживая отца.
Гистаспу осталось проглотить все вопросы и кивнуть, соглашаясь. Он жестом пригласил Бансабиру к столу и указал точку на карте.
– В таком случае вернемся к маршруту. Местность здесь гористая и непростая. Даже проходцы Бугута говорят о трудностях. Но если вы не хотите делать крюк вдвое больше того, который планировали, остается идти напрямик, через теснины.
Бансабира надолго замолчала. Потом вздохнула и, покачав головой, вновь принялась расхаживать внутри шатра.
– На Перламутровом острове есть гряда невысоких старых гор. Когда мне было тринадцать, я была там на задании. Потеряв почти половину отряда, мы наконец узнали планы врага и заняли теснины. Нас было восемь, и только двое имели ранг в первой десятке. Мы сдержали без малого две сотни.
Женщина обернулась к Гистаспу:
– С тех пор прошло больше трех лет, но я так и не придумала, что могла бы сделать на месте командира того отряда. Я скорее зачну от всех Каамалов разом, Гистасп, чем добровольно сунусь в ущелье. Потому что знаю, как его удержать, но не знаю, как пройти, – призналась совсем тихо и очень твердо. – К тому же присягнуть готова, эти теснины уже наверняка заняты Ниитасами.
Вот так день признаний, оценил Гистасп. Ни разу за время знакомства танша не была настолько искренна, как сегодня. Беременность, что ли, меняет ее?
– Стало быть, крюк?
«Стало быть, придется разговаривать с дедом. Как угодно».
Бансабира едва успела подумать, как в шатер без разрешения влетел Раду и на одном дыхании оттараторил:
– Я прошу прощения, госпожа, у нас проблемы, – перевел глаза на Гистаспа. – Бут Наадал опять сбежал.
– Что? – Бансабира вцепилась в Раду испытующим взглядом, но нет, телохранитель не врал, не шутил, не издевался. Обливался потом и тяжело дышал. Тану посмотрела на Гистаспа, тот вовсе выглядел растерянным как никогда.
– Я… я…
«Без толку», – гневно подумала танша.
– Погоню отправили? – спросила Раду.
– Да. – И добавил тише: – Уже два часа как.
– Вы два часа водили меня за нос? – едва дыша, спросила танша.
– Тану, вам нельзя волнова… – заговорил Гистасп, верно уловивший состояние женщины.
– Где этот проклятый Дан, который только что приходил с докладом? Где Вал, который сиял, как мой нож на солнце? – прошипела Бансабира, шагая из стороны в сторону и прижимая к губам кулак. – Каким образом? – «плюнула» госпожа в конце.
– Стражник отвлекся, когда приносил еду, и…
– Кто? – сузив глаза, будто намертво вцепилась взглядом в телохранителя.
Ни разу Гистасп не видел Раду более зловещим, чем сейчас.
– Юдейр.
Бану бросила на телохранителя короткий взгляд.
– Не злорадствуй, Раду, – прошелестела низким голосом с незнакомыми нотками. – Если до полудня вы не вернете Бута Наадала, за сокрытие правды я велю кожевникам сделать мне доспех из тебя. Посмотрим, насколько ты «меднотелый»!
Да можно подумать, он бы стал молчать! – с детской обидой прикусил язык Раду. Как только все обнаружилось, он, как конь, галопом понесся к шатру госпожи! Его перехватили Дан и Одхан, убеждавшие в один голос, что танше лучше не знать. По крайней мере, стоит попытаться самим решить
