Ее ноздри раздувались.
— На что ты что намекаешь?
— Ох, да ладно, мама. Я знаю правду о Ночных Кошмарах.
Шея Мойры покраснела, но она не ответила, а просто стояла и смотрела на меня, как будто я была какой-то новым и ужасным на вид насекомым. Тем, которого она хотела бы раздавить каблуком своих высоких черных сапог.
Прозвенел обеденный звонок. Осознание, что скоро сюда набегут ученики, подстегивало меня. Мне
— Ты сделала это, мама?
Ее взгляд казался огненным.
— Не могу
Ее слова резали меня в глубине по чувствительным местам. Слезы затопили мои глаза. Все эмоции, которые я испытывала несколько дней назад, вырвались наружу.
— Я? Я? Какая ты после этого
К тому времени, как я закончила мою тираду, я задыхалась. Я не получала этого от моей матери, которая присутствовала в моей жизни в последние годы. Я давно научилась не обращать внимания на обиды, которые болели, как язвы, рядом с моим сердцем. Но я не могла игнорировать это прямо сейчас, глядя ей в лицо.
Глаза Мойры зафиксировались на моих, ее лицо застыло как маска. Если она и была удивлена моей вспышкой, то не показывала это. Отсутствие реакции беспокоило меня больше, особенно с учетом дождя на моем лице. Кто-то, кто был таким холодным, был способен на все.
Я в отчаянии взмахнула руками.
— Скажи
— Отлично. Каково это? — спросила она сквозь стиснутые зубы. — Ты только думаешь, что последовала за мной в туннели, Дестини. И даже если бы это была я, это вряд ли была достаточная причина, чтобы верить, что я способна на убийство.
Я всплеснула руками.
— О, да? У меня есть больше причин, чем эта. Даже если сенат думает, что тебе нельзя доверять.
— Не будь абсурдной.
— Ты не веришь мне?
Я рывком открыла свой рюкзак и вытащила конверт с письмом консула.