— Я тоже, — добавила я, пытаясь последовать за ними.
Мама схватила меня за руку.
— Подожди-ка.
Я повернулась и посмотрела на нее, поездка власти, в которой я ехала, только что официально закончилась.
— Ты
— Ну, нет, конечно же, нет. В смысле... Веление не разрешит сделать это.
Она посмотрела на меня взглядом, ясно дававшим понять, что она не купилась.
Я решила использовать мою обычную тактику: нападение — лучшая защита.
— Что ты здесь делаешь, мама?
— Проверяю, в порядке ли ты.
— Я не имела в виду ванную. Под «здесь» я подразумевала «танцы», — я помахала обеими руками.
— О... я сопровождаю.
— Да, ага. С каких пор они позволяют таким, как ты, сопровождать?
Загорелая кожа Мойры стала красной.
— Что это должно означать?
Она вздохнула.
— Не бери в голову.
Она надела свою маску обратно на лицо.
— Держись подальше от неприятностей. И надень свою маску. Уже почти полночь.
Она повернулась, ее накидка размахнулась эффектно позади нее, когда она скрылась за дверью.
Я уставилась ей вслед. Под ложечкой сосало от тревоги, и я вышла из ванной комнаты с намерением потребовать ответы.
Она исчезла в толпе людей в масках. Я стояла там, пытаясь отличить одного человека от другого. Тогда, наконец, я увидела, как кто-то в маске доктора чумы и накидке исчезает в одной из дверей на другой стороне зала. Я толкала и спотыкалась на моем пути через толпу, чувствуя клаустрофобию в толчее людей. Я действительно надеялась, что это была моя мать и я следовала не за кем-то другим в такой же маске.
Дверь вела в один из редко используемых коридоров в Ватикуте. Он был пуст, но было только два пути: прямо к главному входу или влево к туннелям. Мое шестое чувство подсказало идти налево, и я поспешила вниз по склону так быстро, как только могла.
