Только не это.
У неё выросли крылья. И огромные – в три раза больше её кошачьего тельца.
А из кошачьих лапок вылезли длинные когти.
Хлоп, хлоп. Рык.
Она взлетела одним рывком. Стремительно пронеслась по залу на своих драконьих крыльях.
Она превратилась в неудержимого дракона-котёнка!
«Это же круто! – подумала Нори-дратёнок. – Так здорово!»
Нори-девочка не могла согласиться.
«Нет, не круто! Надо снова стать нормальным котёнком!»
Но Нори-дратёнок и не собиралась её слушать.
«Ни за что. Летать так весело! Может, пора выпустить немножко огонька?»
«Никакого огня!» – воскликнула Нори-девочка.
«Огонь! – не слушал дратёнок. – А этот единорог, наверное, очень вкусный».
«Подожди! – приказала Нори-девочка. – Остановись. Успокойся. Спускайся на землю».
А вдруг у неё получится всё исправить? У неё и правда появилась идея. Хорошая идея.
Если всё пойдёт, как надо, Нори ещё сможет поступить в Академию.
Нори-дратёнок спустилась из-под высокого потолка. Она знала, что учителя наблюдают за ней, поэтому взмахнула крыльями и зависла над сценой, не касаясь лапами земли.
Прямо как во время испытания Летунов.
Они заметили?
Заметили! Быстро записали что-то в свои блокноты.
Потом Нори перешла к испытанию Огнетворцев. Почему бы не попытаться? Одним дуновением она подожгла целую коробку спичек.
Вот это да! Перевёртыш, Летун и Огнетворец – три испытания из пяти.
Может, они посчитают её втройне талантливой?
Даже если нет, всё будет хорошо. Она же очень сильная! Это должны учесть.
А что, если она, на самом деле, завалила Главный Экзамен?
Тень сомнения внезапно омрачила всё веселье. Нори превратилась в девочку.
– Спасибо, что уделили мне время, – сказала Нори. Она выдавила улыбку, как учил Хотон. Следовало проявить хорошие манеры.
Учителя продолжали что-то записывать. Все, кроме отца. Он потирал руку – она распухла и кровоточила.
Выглядели учителя довольно сурово. В конце концов они прекратили писать и склонились друг к другу, что-то энергично обсуждая шёпотом.
Нори похолодела.
Мистер Путор поднял на неё глаза.
– Мне жаль, мисс Хорас. Мы не можем принять в Академию Мудрецов ребёнка, который совершенно не контролирует свою магию. Независимо от того, насколько она велика и кто ваши родственники.
– Но…
– Ваша магия с дефектом.
Нори посмотрела на отца.
Отец посмотрел на неё.
– Решено, – сухо сказал он. – Элинор Боксвуд Хорас, вы не приняты.
Глава 5
За ужином отец и Хотон ковыряли вилками в тарелке. Далия съела немного турнепса[3]. Нори вообще не могла есть – горло перехватило от сдерживаемых слёз.
Они не говорили о том, что случилось. Они вообще молчали.
Отец, покончив с ужином, стал невидимым и ушёл в свой всё ещё невидимый кабинет. Весь вечер он оттуда не выходил.
Хотон разрешил Нори допоздна посидеть перед телевизором. Поджарил ей марш-меллоу. Далия попросила одного из кроликов свернуться калачиком у сестры на коленях.
Но они всё равно не обсуждали произошедшее. Ни этим вечером, ни после.
Нори не знала наверняка, что происходит с детьми, которые никуда не поступают.
Никто ей не рассказывал. Однажды, когда она спросила об этом Хотона, он велел ей не беспокоиться понапрасну.
