была также выторгована ими у Апага.
– Вы не думали напасть на них? – как-то раз спросил Танос. – Захватить их и взять в рабство?
Лорак застыла от ужаса. Морак явно перепугался. Он подошел к костру, где Азак, его жена, жарила что-то на сковородке.
– Хочешь жареную кочерыжку? – сказал он, протягивая нечто, обмазанное кукурузной кашей.
Танос молча принял еду. На вкус она была как горелая трава.
Солнце скрылось за одной из черных панелей. Похоже, они перемещались, искусственно создавая ощущение смены дня и ночи. Солнце никогда не заходило – даже сейчас его лучи пробивались из-за пластины, тускло освещая вездесущую желтую траву.
– Эта планета имеет синхронное вращение, – пробормотал Танос себе под нос. – Она постоянно повернута к солнцу одной и той же стороной.
Морак был заметно обеспокоен, а вот маленькая Лорак заинтересованно прислушивалась к Таносу.
– Должно быть, это рукотворные орбитальные щиты, – указал он на черные пластины. – Они были созданы для того, чтобы сделать планету обитаемой. Без них вся эта трава выгорела бы миллионы лет назад, а с ней и все живое.
Взволнованная Азак подскочила к дочери, но та внимала Таносу с любопытством.
– Вы никогда не пытались покинуть планету? – спросил он.
Морак и Азак в замешательстве переглянулись.
– Какую планету? – спросила Азак.
– Вельт. Вы не пытались покинуть Вельт? – Танос раздраженно ткнул пальцем в небо. – Отправиться туда?!
Все семейство удивленно посмотрело на него, а потом Лорак расхохоталась.
– Смешной дядя!
Танос отвернулся и заставил себя откусить еще кусок жареной кочерыжки. Его перекосило.
– Апага едят мясо, – неожиданно заявила Лорак.
Он решил уйти на следующий же день. У Народа не было никаких средств передвижения, поэтому идти можно было только пешком. Хуже того, географии эти люди тоже не знали и не могли даже приблизительно оценить расстояние. Самое большее, на что они были способны – это начертить на земле подобие карты, но разобрать что-либо внятное среди корявых линий все равно было невозможно.
Сколько времени нужно было идти до поселения Апага, они не знали.
– Дня два, – сказал Морак.
– Или три, – возразил Лурман, местный гончар.
Провожать Таноса собралось все племя, насчитывающее около сотни человек. В дорогу они собрали ему полный рюкзак безвкусных овощей. Таносу не терпелось поскорее покинуть Народ.
После непродолжительных обсуждений Морак скрылся в Машинном Сарае и принес оттуда флягу воды.
– У нас осталось только четыре, – сказал он. – Надеюсь, однажды ты вернешь нам долг.
– Благодарю, – Танос принял воду и положил в рюкзак.
Заметив в траве ржавое лезвие косы, он спросил:
– Могу я его взять?
– Ох, – сказал Губак, высокий фермер. – Я собирался его наточить и прикрепить к молотилке.
Танос выглядел непреклонным.
– Конечно, бери, – вынужден был сказать Морак.
Танос чуть улыбнулся и подобрал лезвие. Он не мог понять, что беспокоило Народ больше – то, что он присвоил их и без того скудные припасы, или то, что он мог убить кого-нибудь этим лезвием. Как бы то ни было, он подозревал, что его уход станет для них облегчением.
– Главное, избегай Раниума, – сказал Лурман. – В этом городе тебя ждет неминуемая смерть.
– И держись подальше от Каньона Теней, – добавила Азак, крепко держа руку на плече маленькой Лорак. – Там обитают призраки.
«Охотно верю», – сказал про себя Танос, но в глубине души задумался. В конце концов, это был новый для него мир. Новая жизнь.
– Что бы ни случилось, не входи в пещеры химер. Они вон там, – Морак махнул рукой в неопределенном направлении.
– Хочешь, карту нарисую? – спросил Лурман.
Танос не успел возразить, как Морак дотронулся до плеча Лурмана и покачал головой.
Закинув рюкзак на плечи, Танос побрел прочь сквозь заросли травы.
– Долгих тебе лет и чистой воды, незнакомец, – пожелал Морак.
Танос обернулся и пробормотал ответ. Бестолково улыбаясь, племя продолжало стоять у своих хлипких шалашей.
Все, кроме Лорак.
