В конце концов, я попросил всех собраться на балконе и показал фото в своем мобильнике. Меня засыпали вопросами.
– Значит, тебя просто отпустили?
Чак поправлялся медленно, а за два дня, проведенные в лесу, ему стало хуже. Сьюзи не смогла извлечь всю дробь из его руки.
– Да, отпустили.
– Значит, ты видел там наших военных и полицию? И никто ничего не делал?
С тех пор, как я увидел китайскую военную базу, увиденное ранее предстало передо мной в новом свете. Я еще раз воспроизвел все в памяти, пытаясь уловить подробности, которые, возможно, не понял.
– Наша полиция там была – точно американцы, они направляли поток беженцев. На шоссе я видел военных – по-моему, китайцев.
– Бои видел?
Я покачал головой.
– Люди выглядели подавленными, словно все уже закончилось.
Наигравшись с палкой, Люк взбежал по ступенькам и прыгнул на колени к Лорен.
– Значит, никаких разбомбленных домов? Все цело?
Я кивнул.
– Неужели мы сдались без боя? – рассердился Чак.
Он не мог в это поверить. Нет, мне он верил, но не мог себе представить, что все закончилось так быстро.
– Как сражаться, если китайцы вывели из строя связь и электронные системы вооружений? – Я тоже об этом думал. – В таких условиях современная армия загнала бы нас обратно в каменный век.
– Значит, Вашингтон выглядел как обычно? – спросила Лорен, обнимая Люка и пытаясь осмыслить услышанное. – Ты до Капитолия дошел?
– Нет. Я же сказал – мне стало страшно. По-моему, нас направляли в концлагерь. Я испугался, что не смогу вернуться.
– Но там были люди – американцы, – которые просто ходили по улицам? Ездили? – спросил Чак.
Я описал увиденных людей, – кто-то из них разгуливал, как ни в чем не бывало. Потом рассказал про ковбоев, которые меня подвезли.
Сьюзи вздохнула.
– Сложно себе представить… Впрочем, надо жить дальше.
– Во время войны жизнь в оккупированной Франции тоже продолжалась, – печально произнес я. – Париж тоже сдался без боя. Никаких бомбежек, никаких боев; вчера он был свободен, а сегодня захвачен врагом. Люди по-прежнему покупали багеты, пили вино…
– Наверное, все случилось, пока мы были изолированы в Нью-Йорке, – сказала Лорен. – Вот почему так мало поступало информации.
Это действительно объясняло все.
– Значит, мы были правы, – добавила она тихо, вспоминая ту ночь в коридоре, когда все гадали, что произошло. – Виноваты китайцы.
Снег растаял, однако зима еще не кончилась, и тишина почти оглушала.
Я вздохнул.
– Все-таки хорошо, что мы вырвались из Нью-Йорка. Похоже, его намерены уморить голодом.
– Ублюдки! – завопил Чак, вскакивая с кресла, в которое мы его усадили. Он потряс кулаком, глядя на пятно света на горизонте. – Я без боя не сдамся!
– Успокойся, малыш, – тихо сказала Сьюзи, обнимая мужа. – Сейчас никаких боев.
– Да уж, мы едва выживаем, – мрачно усмехнулся я. – Как нам воевать?
Чак по-прежнему смотрел на горизонт.
– Такое уже бывало. Подпольщики, Сопротивление.
Лорен кинула взгляд на Сьюзи.
– Тебе не кажется, что на сегодня хватит?
– По-моему, нам нужно поспать, – согласилась Сьюзи.
Чак опустил голову.
– Майк, скажи, когда пойдешь спать, тогда я спущусь и буду сторожить.
Лорен наклонилась поцеловать меня.
– Извини, что пропустил твой день рождения, – тихо сказал я.
– Ты вернулся – а это лучший подарок в моей жизни.
– Я так хотел…
– Знаю, Майк, но главное – то, что мы вместе. – Она поцеловала Люка и взяла его на руки. Он уже спал.
Подняв взгляд, я увидел на двери мезузу Бородиных.
