Кроме того, я стал наслаждаться тем, что всегда считал данностью, – тем, что я ложусь спать сытым, что не беспокоюсь, будет ли завтра пища у моих детей, тем, что у меня есть крыша над головой.
Пересекая Коламбус-серкл, я заметил Лорен – она стояла рядом с Винсом – и помахал ей. Лорен держала на поводке нашу новую собаку Бадди. После катастрофы приюты для животных были переполнены, и мы решили хотя бы так уменьшить их страдания.
– Смотри, это мама!
Удивительно: я был так слеп, так близорук, что поверил в ее неверность, когда она просто пыталась сделать свою и мою жизнь лучше. Именно предубеждение едва не погубило нас, когда я решил, что на США напали китайцы.
– Эй, детка! – крикнул я. – Мы с Антонией отлично прогулялись!
Лорен подбежала и поцеловала меня. За ней подошел Винс с коляской, в которой сидел Люк. Патриция Киллиам тоже была здесь, мы с ней обсуждали проект, для которого она искала финансирование, – он был посвящен исследованиям дополненной реальности.
Стоял прекрасный солнечный день. Вход в Центральный парк был окутан американскими флагами. Мы пришли смотреть на празднование Дня независимости и на то, как мэр Нью-Йорка вручит Винсу ключи от города.
Я поздоровался с Винсом и Патрисией, затем поцеловал Люка, и мы пошли в Центральный парк. У сцены, где должна была состояться церемония вручения ключей, собралась толпа. Там мы встретились с Чаком и Сьюзи.
– Ну, давай, – сказал я Винсу, пока все приветствовали друг друга. – Пришло время стать знаменитым.
Винс рассмеялся.
– Да, ключевое слово –
Я улыбнулся, качая головой, а Винс рванул к задней части сцены. Я достал Антонию из слинга и взял ее на руки.
– Смотри, – сказал я, поднимая ее и разворачивая лицом к сцене. Там только что появился Винс, смущенно смотрел на людей. – Это дядя Винс.
Антония зевнула, ничего не понимая, и облила меня слюной. Я засмеялся и поднял ее к небу, думая о том, как такое крошечное существо может быть таким прекрасным.
Семьдесят тысяч человек погибло, но, по крайней мере, одну жизнь удалось спасти. Если бы все это не произошло, Лорен, скорее всего, сделала бы аборт, а я бы ничего не знал. В моей жизни не появилась бы Антония, а Лорен, вероятно, бросила бы меня и уехала в Бостон.
Глядя в глазенки Антонии, я понял, что удалось спасти не только ее жизнь.
Эпилог
Под потолком сверкала люстра, звучала музыка Моцарта. Рядом со мной сидела Лорен в черном вечернем платье. На мне был смокинг. Мы сидели во главе стола в главном зале отеля «Плаза», набитом под завязку. Прием устроили в честь создания «Синтетик сенсори инкорпорейтед» – компании, которую я основал вместе с доктором Патрицией Киллиам.
Проект был революционный – встроенный биоэлектронный интерфейс, который мог идеально симулировать сенсорную стимуляцию. Патриция рассудила так: если мы можем делать людей счастливыми с помощью виртуальных товаров, тогда, возможно, удастся сэкономить материальные ресурсы.
Не это ли поможет нам спасти планету?
Мне приходилось выслушивать и более бредовые проекты.
Цель была высокой – слишком высокой для инвесторов, – поэтому я не слишком о ней распространялся, а делал акцент на то, какие удивительные игры можно создать с помощью этой технологии, как с ее помощью мы повысим производительность труда.
Хотя идея принадлежала Винсу, когда о ней стало известно, когда стало известно о том, как я выжил во время «Кибершторма» с помощью дополненной реальности, я превратился в своего рода знаменитость. Наверное, поэтому доктор Киллиам и предложила мне сотрудничество.
Музыка смолкла, Патриция кивнула и встала из-за стола, чтобы произнести речь. Ирина и Александр тоже были здесь, разодетые по такому случаю, – они сидели напротив нас. Я поднял бокал, и Александр, подмигнув мне, сделал то же.
– Видел новости про Непал? – шепнул Чак, который сидел рядом со мной. Сьюзи болтала с одним из наших венчурных инвесторов.
– Видел.
Сразу после «Кибершторма» мир, казалось, был готов измениться и привести свои законы к единому стандарту, найти пути решения проблем – однако все это продлилось лишь несколько месяцев, и большинство проектов так и остались проектами. В Непале начались столкновения, и в них втягивались разные государства.
Индия и Китай боролись между собой за воду Гималаев, за ледники, в которых содержится более трех тысяч кубических миль свежей воды – почти столько же, сколько во всех Великих озерах вместе взятых. Они – источник воды почти для половины населения планеты – питали пять самых крупных рек Азии.
Проблема была в том, что хоть эти реки и текли по территории Индии, Пакистана и Индокитая, их площадь водосбора целиком находилась в Тибете.
