никакого отношения не имею. Краем глаза заметил, что трактирщик потоптался в нерешительности, а потом крикнул подавальщика и что-то ему приказал. Тот нехотя отправился в мою сторону.
– Что господину угодно? – спросил подавальщик, совсем молоденький паренек, лет пятнадцати, но с такой безысходностью в глазах, что жуть берет.
– А чем может похвастаться это заведение? – ответил я вопросом на вопрос, но потом махнул рукой: – Легкого вина, жареного мяса с гарниром, пару салатов – и, пожалуй, все. Найдется такая еда для путника?
– Стоимость обеда составит золотой и пять серебряных монет, – что-то подсчитав, ответил тот.
– И? – вопросительно посмотрел на него.
– Уже несу, – стушевался тот и ретировался.
Разговоры возобновились, но на меня время от времени кидали заинтересованные взгляды. Всем интересно, каким ветром меня сюда занесло. А то, что я просто решил передохнуть и перекусить, никому в голову не придет. Наконец стол накрыли, и можно утолить голод. А он оказался таким, что потребовалась добавка. Поглощая вкусно приготовленную пищу, еще раз вспомнил стряпню Креуна и непроизвольно поморщился.
– Неужто не по душе пришлось? – раздался вопрос. – Позволите присесть?
У моего столика стоял седой низенький старик. Одет неброско, аура спокойная, черные глаза изучающе меня разглядывают, а вот два бугая за его спиной говорят о том, что пожаловал один из главных в гильдии.
– Присаживайтесь, – кивнул я на стул и, со вздохом отложив вилку, ответил на первый вопрос: – А еда понравилась, последнее время не часто такими разносолами меня потчевали.
– А что вас привело к нам? Поймите, на территории гильдии все вопросы решаются с моего одобрения; это ежели где-то там, – старик указал пальцем в сторону двери и расшифровал свои слова, – за границей поселения, то в моем согласии нет нужды.
– Увидел забор и подумал, что неплохо бы перекусить, – пожал я плечами.
– Значит, просто гость? – выгнул он бровь дугой.
– Ага, – согласился с его словами, а потом попенял: – Правда, меня на вашей вотчине чуть на встречу с богами не отправили, но это лишь подтолкнуло искать место отдыха.
Креун из себя выйдет, если расскажу ему, что выложил все первому встречному. Но дело как раз в том, что это далеко не простой и совсем не последний человек в этих краях. Подозреваю, что власти в округе у него будет поболее, чем у короля. Глава гильдии отверженных здесь – закон и порядок, никто в здравом уме не пойдет против установленных правил. Так что возможны лишь два варианта: или он в курсе происходящего, или кто-то пошел наперекор ему и гильдии.
– Кто, где? – прошипел старик, его аура полыхнула гневом, глаза сузились, а кулаки сжались.
Казалось, вопрос он задал шепотом, но столько злости, силы и ярости в его голосе, что в трактире мгновенно установилась тишина.
– На тракте, в паре километров отсюда, там, где дорога лесом проходит, со стороны столицы, – пояснил я.
– Кто? – повторил вопрос старик, а потом чуть повысил голос, обращаясь к притихшим посетителям: – Оставьте нас с милордом наедине!
Народ поспешно выполнил распоряжение старика, даже трактирщик ретировался с белым от страха лицом. Остались лишь бугаи, которые напряженно следили за моими руками. Н-да, охрана у старика что надо, но боюсь, им не совладать не только со мной, но и со слабеньким артефактчиком, если только у них нет амулетов, подобных найденному мной на теле нападавшего.
– А с кем говорю-то? – оценивающе посмотрел на своего собеседника.
– Мое имя стерто, обращайтесь просто – глава, – старик печально покачал головой и добавил: – глава отверженных.
– А меня…
– Я знаю, как вас зовут, ваша светлость, – выставил он ладонь в мою сторону.
– И имя? – стараясь не выказывать своего удивления, спросил я.
– Герцог Рэнион Лусар, – он пожевал губами и продолжил: – Без пяти минут король агунов.
– Ну королем не стану ни за какие коврижки, – улыбнулся я. – А обращаться можно и без титула, просто Рэнион.
– Хорошо, – не стал спорить со мной глава, – но вы так и не сказали, что произошло на дороге. – Он мгновение помолчал, а потом добавил: – Ваша светлость.
В голосе старика – твердая уверенность в своих словах, он не ерничает, а выказывает мне уважение.
– И все же: не обращаться же к человеку, убеленному сединами, без имени… – сказал я.
– Да я на любое имя откликнусь, – сказал глава, но под мои взглядом глаза его метнулись, и он произнес: – Криз… Криз Пиртс… когда-то, в другой жизни, меня так называли.
– Хорошо, Криз, можно сказать, познакомились, – наливая вино в бокал, сказал я и, не ставя бутылку, добавил: – Надо бы за знакомство… – и кивнул телохранителям старика: – Бокал!
