Ночи Виллджамура

ухажер Марисы.

Сидя в темноте, он ждал, когда она вернется домой.

Она пришла поздно, влетела в дом ураганом развевающихся шарфиков и оборок.

Вела себя как ни в чем не бывало. Ее взгляд – теплый, любящий – не вызвал в нем ничего, кроме отвращения. Он был так необычайно зол, что даже подумал, уж не подсыпали ли ему наркотика.

Она наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, хотя дыхание другого мужчины еще не остыло на ее губах. Его поразило, как она, обманывавшая его так нагло, может вести себя настолько невинно.

– ?На улице все холодает, да? – шепнула она. – Как прошел вечер, милый?

– ?Отлично, – коротко ответил Джерид, раздумывая над тем, как подобраться к разговору об измене. Ему столько нужно было сказать… Рассказать ей, что он все видел.

И пока она вешала пальто, он схватил свою тяжелую кружку и изо всех сил швырнул ее прямо жене в затылок. Кружка взорвалась градом керамических осколков, и он почувствовал, что все это время им точно владел какой-то демон. Как будто его поведение контролировали некие химические субстанции, которые неизвестно каким образом оказались внутри его.

– ?Мы оба тебя видели! – выкрикнул Джерид ее рухнувшему на пол телу, весь в слезах, тщетно пытаясь совладать со своим взбесившимся мозгом.

Она молчала.

Он много десятков лет прожил в Виллджамуре, немало прослужил в инквизиции, но никогда еще пальцем не тронул ни одну женщину. Мужчины, которые поднимали руку на женщин, внушали ему отвращение, и сейчас он был противен сам себе. Нечто как будто вселилось в его тело и подчинило себе все импульсы, которые он в противном случае держал бы под строгим контролем.

У него было чувство, что его опоили.

Он слишком хорошо знал, сколь тонка грань между нормальностью и безумием.

Прошло время, и он услышал стук в дверь.

– ?Сэр, это я, Трист. Я беспокоился за вас. У вас все в порядке?

Наконец-то друг, он поможет.

Джерид потер глаза: он слишком долго плакал и теперь, пытаясь вспомнить все, что наделал, чувствовал какое-то онемение, как будто от него ускользала память. Джерид отворил дверь, вместе с клубом морозного воздуха в дом вошел Трист, и Джерид стал объяснять ему, что случилось. Посмотрев на распростертую на полу Марису, он увидел, как она редко дышит, и чуть не заплакал снова.

Джерида обрадовал приход Триста. Ему нужен был кто-нибудь ясно мыслящий, ведь сам-то он мыслить не мог.

– ?Вы ее ударили? – выдохнул помощник.

Бедняга, не надо было, чтобы он все это видел.

Джерид стоял молча, сам не веря в то, что натворил.

Трист склонился над ней, чтобы осмотреть, но в комнате было темно и ничего не видно, так что он предложил перенести ее в спальню. К счастью, никаких следов крови не обнаружилось, а синяки у румелей появляются не так легко.

Джерид то и дело начинал всхлипывать снова, и каждый раз Трист утешал его, похлопывая по плечу. Они перенесли Марису наверх, в спальню, и положили на супружескую постель, которая теперь утратила для Джерида всякий смысл. Ее хвост висел словно плеть, зато лицо было исполнено необычайного покоя. Он заботливо укрыл ее одеялом, а потом Трист повел его вниз.

– ?По-твоему, я не заслужил упреков? – сказал наконец Джерид.

– ?Нет, сэр, что вы, – отозвался Трист с таким выражением, что Джериду немедленно стало легче.

– ?Ты хороший человек, Трист. И надежный друг. – Джерид хотел было в знак благодарности пожать ему руку, но устыдился и не стал.

То, что он сделал, было непростительно. Если Трист расскажет кому-нибудь об этом и в результате Джерид потеряет свою карьеру, то это еще самое меньшее, чего он заслуживает.

Трист помог ему успокоиться. Он говорил уверенно, а Джериду только это и нужно было сейчас, ведь сам он был как в бреду, ничего не понимал и не отвечал за свои поступки. Джерид встал, подошел к окну и стал смотреть на подоконник, где уже вырос небольшой сугроб.

И снова беспомощно захлюпал носом при мысли о том, в какое чудовище он превратился.

– ?Постарайтесь забыть о случившемся, – уговаривал его Трист. – Вам надо сосредоточиться на работе. Убийства в Совете. – Помолчал. – Может быть, она простит вас, со временем.

Джерид не стал бы ее винить, если бы после того, что произошло сегодня, она покинула его навсегда, не сказав ни слова. Почему-то мысль о том, что она может быть с кем-то другим, а не с ним, уже перестала казаться ему такой важной. Он и сам не знал, что теперь важно. Может быть, вообще ничего.

– ?Давайте пройдемся, и в голове у вас прояснится, – предложил Трист.