даунира.
– ?Они меня знают? – Джарро смотрел на него, ничего не понимая.
– ?Судя по всему, они знают либо тебя, либо кого-то вроде тебя.
Бринд не мог даже представить, что значит быть узнанным для того, кто долгое время провел взаперти, вдали от пытливых глаз.
Вечно любопытный Нелум попросил:
– ?Скажи им что-нибудь, Джарро. Посмотрим, что они будут делать.
Но стоило Джарро нагнуться к пленным, как те тотчас потупились и съежились, словно избегая его взгляда.
– ?Что скажешь, Нелум?
– ?Они явно знают, кто он такой, а значит, там, откуда они пришли, подобных Джарро много.
– ?Что нам с ними делать, сэр, пристрелить? – спросил Люпус.
Бринд покачал головой:
– ?Может, живые они принесут больше пользы.
Где-то на горизонте загремело, и он отошел от пленных и стал вглядываться в снежную белизну. В однообразном пейзаже трудно было различить источник раскатистого звука.
Вдруг он увидел на севере тонкую черную полоску.
Почти неприметная, она перечеркнула вершину самого дальнего холма.
Единственный черный штрих на фоне белой земли и линялого неба.
– ?Нелум! – Бринд взмахнул рукой, подзывая подчиненного, и показал вдаль: – Как думаешь, это они?
Нелум вгляделся в горизонт:
– ?Похоже, что да… дерьмо. Они нас уничтожат, их прорва. Надо возвращаться в Виллирен. Быстро.
– ?Пройдет немало времени, прежде чем мы снова достигнем края льда.
– ?Не так уж много. Сюда мы шли не по прямой и часто останавливались.
– ?Да, верно.
Бринд приказал связать пленников, но на всякий случай велел Блават усыпить их какой-нибудь реликвией. Однако ей удалось лишь усилить сковывавшие их цепи. На ближайшее время этого должно было хватить.
Он вернулся проведать капитана, который уже начинал терять сознание. Обломка панциря между его ребрами уже не было.
– ?Вытащила? – спросил он культистку.
– ?Нет, он рассыпался, едва я к нему притронулась. Остаток все еще внутри. Прости.
Апий открыл глаза, словно разбуженный этой новостью:
– ?Командир… – Он не столько произнес, сколько выдохнул это слово.
– ?Держись. Мы привяжем тебя к лошади ремнями, все будет хорошо.
Блават дернула его за рукав и зашипела:
– ?Но он же умирает! Мы не довезем его. Он умрет.
Бринд взглянул ей в глаза с такой яростью, что сразу стало ясно, кто тут командир.
– ?У него серьезное внутреннее повреждение. Затронуто легкое и…
– ?Мне плевать, что у него затронуто, я его тут не брошу. Умерь его боль.
С этими словами он вскочил в седло и стал объезжать остатки своего отряда, отдавая приказы собираться в обратный путь, в Виллирен.
Апий кашлял кровью на гриву своего коня, а когда такое случается, всякому понятно, что это не к добру. Лошади неслись галопом, его болтало в седле, отчего ему делалось хуже, и он вынужден был часто останавливаться, задерживая остальных. Бринд то и дело оглядывался, проверяя, на месте ли его друг. По правде говоря, капитан выглядел так, словно каждый его вдох мог оказаться последним, и невозможно было предугадать, сколько он еще протянет.
Кусок панциря. Подумать только, чертов кусок панциря.
Апий и сам знал, что умирает, и испытывал странное чувство от ощущения обыденности окружающего. А еще его забавляло то, что сквозь дырку в левом сапоге мороз будто вгрызался ему в ногу, но сообщать об этом кому-то у него не было никакого желания.
– ?Хочешь сесть сзади? – спросил его Бринд в какой-то момент.
– ?Нет, не надо. Если понадобится, бросишь меня здесь, и все.
– ?Им на съедение? Ты, наверное, шутишь? – Бринд оглянулся, и Апий проследил за его взглядом.
Черных панцирей за их спинами становилось все больше, жирная линия их войска уже перечеркнула горизонт, и не увидеть ее было просто невозможно. Если пятьдесят этих тварей смогли уложить половину их отряда, то тысячное войско наверняка не оставит от него и следа. Капитан был в отчаянии,
