приятной, отделанной деревянными панелями комнате. В углу, на ложе из пепла, умирал огонь.
Румель и человек беседовали уже полчаса.
– ?Вижу, вы не коллекционер, – сказал Джерид, оглядываясь.
– ?Не люблю забивать мозги, следователь. – Уртика откинулся на спинку кресла, хлебнул чая. – Моя работа должна быть эффективной. Коллекционирование отвлекает.
– ?Может, и мне последовать вашему примеру и выбросить из своего кабинета разное барахло, – сказал Джерид. – И все же спрошу вас еще раз: что могло объединять этих двух советников? Над какими общими проектами они могли работать? Если такая связь существует, она могла бы помочь мне обнаружить мотив.
– ?А я повторяю, следователь, мне ничего, ровным счетом ничего не приходит в голову.
В тоне, каким он произнес эти слова, прозвучало такое упорство, что Джерид даже расстроился. Канцлер был явно уверен в своем превосходстве над следователем, а потому чувствовал себя недосягаемым. Может быть, тут кроется какая-то тайна? Джериду хотелось бросить ему в лицо: «Вам что-то известно, но вы скрываете это от меня».
– ?Не забывайте, что и вашей жизни может угрожать опасность.
– ?Мы позаботимся о том, чтобы к ночи коридоры Атриума были полны солдат.
– ?Могу ли я поинтересоваться, каковы наиболее важные задачи, стоящие перед Советом в настоящее время?
– ?А вам и в самом деле необходимо это знать? – Уртика смотрел на огонь.
– ?Может быть. – Джерид пожал плечами. – Возможно, это подскажет нам, где искать ответ. В конце концов, мы ведь не знаем, кто из вас окажется следующим.
Уртика лишь методично кивал, точно свыкаясь с новой опасностью. Люди по-разному ведут себя в подобных случаях: одни – едва обращают внимание на угрозу, другие – пугаются до того, что вообще перестают выходить из дому.
– ?Конечно, в данный момент нас больше всего беспокоит надвигающееся Оледенение, – сказал Уртика. – Эта проблема влечет за собой еще целый ряд неотложных вопросов, наиболее существенным из которых является кризисная ситуация с беженцами. Как вам известно, по непроверенным данным, их уже собралось у ворот не меньше десяти тысяч.
– ?Продолжайте.
– ?Мы готовы предложить несколько возможных решений. – (Джерид обратил внимание на изменившееся выражение лица Уртики.) – Однако выбор остается за новой императрицей. Именно она должна будет принять окончательное решение о том, что с ними делать.
– ?А как справляются другие города империи? – поинтересовался Джерид. – Вилхокр, Виллирен, Э’тоавор, Вилхоктеу?
– ?Абсолютно ожидаемо в данных обстоятельствах. Беженцы прибывают в города из сельской местности. Горожане запасаются зерном и топливом, строят корабли-ледоколы, вводят карточную систему. Они, как и мы, видят в сложившейся ситуации угрозу. Следователь, надвигающиеся холода принесут много трагедий, и мы трудимся не покладая рук, чтобы простой народ мог выжить.
– ?А какое вам дело до народа? – спросил Джерид напрямик.
– ?Наша забота – не народ как таковой, а город, его способность к выживанию и функционированию в непростых условиях. Если начать заботиться исключительно о людях, то рано или поздно начнешь думать об отдельных личностях, а это приведет к провалу. А так мы просто делаем дело, следователь, – дело, и ничего больше.
Джерид следил за жестами прожженного политикана. Все время их беседы Уртика то клал правую ногу на левую, потом резко сбрасывал ее, то клал сверху левую, и так далее. Кроме того, он избегал смотреть собеседнику в глаза, а прямые вопросы о делах Совета явно приводили его в замешательство.
– ?Скажите, канцлер Уртика, а кто-нибудь из убитых занимался живописью на досуге?
Уртика посмотрел на него, подняв бровь:
– ?Понятия не имею, следователь. А почему вы спрашиваете?
– ?Рядом с обоими телами я нашел следы свежей краски.
Уртика только покачал головой:
– ?Я рассказал вам все, что знаю.
Джерид встал:
– ?Думаю, и я сделал здесь все, что мог.
– ?Не подбросите еще полено в камин, когда будете выходить? – попросил Уртика. – Без огня здесь так холодно.
Джерид задержался у двери:
– ?Да, думаю, вы правы.
Шагая по коридору, Джерид раздраженно ударил кулаком в стену. Два убийства, связанные между собой лишь одной тонкой ниточкой – следами краски.
