Джемма наморщила лоб.
– Извини. Я до сих пор пытаюсь все утрамбовать в голове.
Эйприл спустилась с крыльца. Она была босиком и уже переоделась для сна, в трикотажные шорты и безразмерную футболку с эмблемой сети ресторанов «Бабба Гамп». И Джемму вдруг поразило, какой нормальной выглядит Эйприл – загорелой, отдохнувшей, привлекательной. Они с Эйприл всегда называли себя сородичами-инопланетянами, представителями иной расы, заброшенными на Землю и теперь страдающими среди людей, возможно, во искупление преступлений, совершенных в прошлой жизни на родной планете. Но Эйприл оказалась не инопланетянкой – она была местной.
И на долю секунды Джемма возненавидела ее.
– Ну? – Эйприл замерла в нескольких шагах от Джеммы, обхватив себя руками. Она не улыбалась. – Я слушаю.
Пристыженная Джемма потупилась. Эйприл всегда ей помогала. Она и сейчас сумела выгородить ее.
Но как начать описывать все то, что она повидала? Как суметь рассказать про другую Джемму – того уже мертвого двойника?
Поход в болота смахивал на сценарий фильма ужасов.
– В Хэвене использовали реплик, – выпалила Джемма, решив, что с равным успехом можно начать с чего угодно. – Там зачем-то создавали клонов. Мы думаем, что их заражали какими-то болезнями, – торопливо добавила она, испугавшись, как бы мужество не покинуло ее.
– Болезнями? – переспросила Эйприл и потрясенно уставилась на Джемму. – И ты привела их сюда?!
– Ими не заразишься, как гриппом, – возразила Джемма и замолчала. Авось она права! Она поняла далеко не все из того, что читал ей Джейк. Парень выглядел в принципе нормальным. А девушка спотыкалась. Джейк выяснил, что нарушение координации – один из первых симптомов.
– Их не подцепишь – только через пересадку органов или через укол. И развивается заболевание годами. Это вроде коровьего бешенства или Альцгеймера, ну что-то в таком роде…
– Дедушка с бабушкой меня убьют, – прошептала Эйприл, и в душе Джеммы вновь забурлил гнев. В двадцати футах от них находились люди, которых вырастили в человеческих чашках Петри, а у Эйприл только и мысли, что о собственных детских проблемах. – Кстати, как думаешь, что они делают?
– Не знаю. – Повернувшись, Джемма обнаружила, что реплики уже покинули гостиную.
Наверное, они перебрались на кухню или в спальню – подальше от чужих глаз. Глупо, но Джемма даже обрадовалась. Она не хотела, чтобы Эйприл за ними наблюдала. Эйприл не заслужила права их видеть.
– Может, они едят. Спят. В общем, пытаются отдохнуть. Делают то, чем обычно занимаются люди.
Эйприл расхохоталась, и Джемме не понравился ее смех. Похоже, Эйприл решила, что Джемма шутит.
– Ты уверена, что они… не заразят нас?
– Только если ты решишь превратиться в зомби и съешь их мозги, – съязвила Джемма, но Эйприл кивнула.
Вероятно, ответ Джеммы успокоил ее, хотя она и продолжала поглядывать на гостевой домик. Лишь стакан с водой да открытая банка кока-колы свидетельствовали о том, что там действительно кто-то есть.
– А они могут… разговаривать? – с любопытством спросила Эйприл. – И что они едят?
– Человеческую речь они отлично понимают, – отрезала Джемма.
Она, пожалуй, говорила слишком громко, но ей было безразлично.
– Они – люди, – добавила она.
Если Джемма и задумывалась на мгновение, не рассказать ли Эйприл про мертвую девушку, теперь она отказалась от этой идеи.
Она просто не сможет быть с ней откровенной до конца. По крайней мере сейчас.
– Ладно, проехали. – Эйприл закатила глаза, как будто Джемма первая начала. – Извини, я не эксперт по клонам.
– По репликам, – машинально поправила ее Джемма. – Они не любят, когда их называют клонами.
Джемма не могла взять в толк, откуда ей это известно. Вероятно, из-за того, что Лиру явно покоробило, когда она, Джемма, употребила этот термин.
Так передергивало Эйприл, когда кто-нибудь упоминал про «ее родителей-лесби», или саму Джемму – когда ее дразнили «жирной».
– Ты серьезно? – Эйприл снова рассмеялась.
– Да. – Неожиданно Джемму охватила ярость.
Ее ничто не связывало с девушкой на болоте, однако они были объединены некими узами. Они – как ни парадоксально это звучит – представляли собой единое целое. Значит, и Джемма тоже умерла. Частично. Но умерла.
– Они умеют общаться, у них есть чувства, есть свои симпатии и антипатии, они видят сны, дышат и чувствуют боль, как и любой другой человек.
– Извини, – напряженно пробормотала Эйприл и посмотрела на Джемму, прищурившись. – Я сама чуть не спятила. В смысле, ты же сказала, что их сделали. Сляпали на коленке. Смастерили в пробирке.
– Прости, что напоминаю тебе об этом, – огрызнулась Джемма, которая была в бешенстве. – Но и тебя – тоже, как ты выразилась, смастерили!
И она сразу поняла, что сболтнула лишнее.
