Две минуты спустя Перв вырулил на подъездную дорожку. Джемма смотрела на фиолетовый минивэн, который выглядел точь-в-точь как гигантский самодвижущийся баклажан. Похоже, Перв явно позаимствовал минивэн у кого-то из родителей!
Руфус заливисто лаял. Джемме пришлось придержать пса за ошейник, чтобы он не вылетел во двор.
– Извини! – закричала она, перекрывая лай, когда Перв выбрался из машины и осторожно двинулся к двери. – Он не кусается, честно! Просто любит пошуметь. Руфус, сидеть!
Руфус подчинился и лизнул Перву руку, когда тот предъявил ее для обнюхивания.
– Сколько ему? – поинтересовался Перв.
– Он у нас старичок! – заявила Джемма. – Тринадцать. Но он вполне здоров, – добавила она, поскольку из суеверных соображений не любила говорить о возрасте Руфуса.
Щенок появился в доме, когда ей было три года, и присутствовал во всех ее воспоминаниях.
– Думаю, от меня пахнет хот-догами из «Квик-Марта», – заявил Перв.
Он переоделся после работы, и теперь вместо уродской рубашки на нем был очень неплохой наряд: белая тенниска, открывающая загорелую кожу в веснушках, выцветшие шорты из плотной плащовки и поношенные кеды «Конверс».
Джемма осознала, что на ней старая футболка «Ханна Монтана» – по чистой случайности, но Перв-то этого не может знать! – и скрестила руки на груди.
– Чего тебе нужно? – спросила она.
– Ты забыла сдачу, – ответил Перв. Он порылся в кармане и достал несколько скомканных купюр и монет. – Три доллара двадцать семь центов.
Джемма вытаращила глаза.
– Ты приехал сюда, чтобы вернуть мне три доллара?
– И двадцать семь центов, – повторил Перв, широко улыбнувшись. – И мне хотелось посмотреть, где ты живешь. Я слыхал, у вас обалденный дом. – Он вытянул шею, заглядывая поверх Джеммы в холл. – Ого! И канделябры тоже есть? Я-то думал, они бывают только в отелях и в казино в Лас-Вегасе. Ну и у мексиканских наркобаронов.
– Шутишь?
В школе Джемма практически не общалась с Первом, так что их недавний диалог в «Квик-Марте» был дебютом – если не считать прошлогоднего урока биологии. Тогда Перв обернулся и спросил у Джеммы, знает ли она, что у морских коньков об икре заботятся только самцы, а она прошипела в ответ: «Нет».
– Извини. – Перв провел рукой по волосам, и те вздыбились, как язычки пламени. – Иногда я что-то мелю, ничего не спрашивая у мозгов.
– Верно, – произнесла Джемма. – Мексиканские наркобароны, значит?
Перв пожал плечами. Вероятно, он чего-то ждал, хотя Джемма понятия не имела, чего именно. К ней впервые приехал парень – не то чтобы на свидание, но все же… – и она вдруг застыдилась. Ей захотелось, чтобы Перв ушел, но она не знала, как ему на это намекнуть и не нагрубить. В конце концов, он оказал ей услугу. И он симпатичный, хотя и воровал женские трусики. И, возможно, он уже устроил в подвале специальную комнату для секса, как однажды предположила Эйприл, заметив, как в столовой Перв пялился на Джемму.
– Можно? – спросил Перв, терпеливо подождав.
– Что можно?
Он моргнул.
– Зайти и посмотреть, как ты живешь.
Джемме не хотелось впускать Перва в дом, но она не сумела придумать, как ему отказать. В итоге она отступила, придерживая Руфуса за ошейник.
– Ладно, – пробормотала она. – Если тебе интересно…
Перв шагнул вперед, но заколебался.
– А он точно не питается человечиной? – кивнул он на Руфуса.
Джемма закатила глаза.
– Ой, брось. Он же ворчливый старикашка, обожает пошуметь, особенно в присутствии людей, которых он…
Джемма осеклась. Она вспомнила, что Руфус всякий раз при появлении незнакомца на пороге лаял так, словно настал конец света. Но ведь он даже не тявкнул, когда дед на парковке схватил Джемму – до той самой секунды, пока Джемма не закричала.
А ведь Руфус и хвостом помахивал…
Неужели он знал того жуткого типа?
Джемме стало трудно дышать. Происходит нечто непонятное.
Старик на парковке, Хэвен, ее отец – всех их что-то связывало, а она, Джемма, хоть и находилась в эпицентре событий, пребывала в неведении.
Ну и кошмар.
