Он уселся на пол и положил ей голову на колени.
— Маленькая, прости! Все кончено! Честное слово! И больше никогда не повторится. Обещаю! Без тебя я не смогу жить…
Мила не верила своим ушам. Она посмотрела в глаза мужа.
— Я клянусь тебе…
— Не надо клясться. Я верю.
— Милочка, родная! — Андрей подхватил жену на руки и закружил по комнате.
Ее лицо мертвенно побледнело и исказилось от боли.
— Остановись, — прошептала она.
— В чем дело, маленькая?!
— Нога, нога, — застонала Мила.
— Что «нога»? — не понял Андрей.
— Прошу, опусти!
— А ты сможешь стоять?
— Наверное, смогу, — неуверенно ответила она. — Только левая нога плохо слушается…
Андрей уложил жену на кровать и бросился к телефону.
— Алло! «Скорая помощь»?
Через двадцать минут врач дежурной бригады поставил предварительный диагноз: острый тромбоз и инфарктная пневмония.
— Что же вы раньше не обратились? — с досадой спросил он. — Посмотрите, в каком ужасном состоянии нога! Я уже не говорю о легких!
— Обращалась, — ответила Мила, — к нашему районному терапевту.
— И какой диагноз вам поставили?
— Остеохондроз.
— Гнать таких «специалистов» надо «в шею»! — возмущенно воскликнул врач. — Молодая женщина, вся жизнь впереди! А вы, по-видимому, супруг? — обернулся он к Андрею.
— Да.
— Значит, так, супруг. Путь предстоит неблизкий, в Первую Градскую. Нужна сложная операция, специальная аппаратура. Это — только там. Постараемся доставить девушку аккуратно, насколько возможно. Плачевное состояние наших дорог тебе известно. Поэтому держи крепко, иначе можем не довезти, — предупредил доктор.
Андрей похолодел.
— Неужели настолько серьезно?
— Серьезнее некуда!
Последнее, что Мила запомнила: белые стены операционной и медсестру в маске, делающую ей внутривенный укол.
Она находилась в воздухе. Из пугающей темноты доносился зловещий шепот. Мила не видела ничего, кроме быстро кружащихся огней, но чувствовала. Через протянутые к ней, со всех сторон, незримые нити медленно вытекала жизнь. Капля за каплей, капля за каплей…
Мила открыла глаза. Над ней озабоченно склонился мужчина в белом халате.
— Как вы себя чувствуете? — спросил врач.
— Ужасно… — Мила с трудом разлепила запекшиеся губы. — Пить хочется…
— Сейчас я смочу вам губы, а попьете чуть позже. Что-то болит?
— Все болит…
От ощущения полного бессилия и невыносимой боли по ее щекам покатились слезы.
— Девочка, не нужно отчаиваться! Ты обязательно выздоровеешь! — хирургу очень хотелось подбодрить Милу, но выражение его расстроенного лица говорило об обратном.
— Плохо? — слабая улыбка тронула Милины губы.
— Ну с чего ты взяла?! — прикрикнул на нее врач.
— Доктор, я не могу дышать, такая боль…
— Ничего, ничего, — засуетился мужчина. — Сейчас сделаем укол промедола.
Мила вновь провалилась в темноту.
Когда она очнулась, у постели сидели заплаканная мать и белый как полотно Андрей.
— Маленькая, ты слышишь меня? — прошептал муж. — У тебя сейчас что-то болит?
— Не знаю, все болит…
