доверчиво смотрящими на мир, он растерялся от неожиданности. На роль роковой женщины малышка совершенно не подходила.
— Можно? Здравствуйте, вы меня вызывали? Я Людмила Теодориди.
— Здравствуйте. Да, вызывал. Присаживайтесь, — Константин указал на свободный стул.
Девушка грациозно опустилась на него. Она явно волновалась. Следователь решил выдержать паузу. «Надо же, — удивленно подумал Прохоров, — гречанка с настоящим греческим профилем! Красивая. Теперь понятно, отчего Ивлеву „крышу сорвало“!»
— Скажите, Константин Викторович, что случилось с Володей? — Мила умоляюще посмотрела на мужчину.
Следователь не спешил с ответом, прикидывая в уме, насколько подозреваемая убедительна: «Играет? В двадцать лет? Слишком правдоподобно! Похоже, девушка действительно не в курсе».
— На Владимира напали в собственной квартире. Люди, которым он доверял. Сейчас его жизни ничто не угрожает, пострадавший находится в безопасности. Поиск преступников ведется.
— Какой кошмар! Напали дома?! Но почему?! — с ужасом воскликнула Мила.
Константин только пожал плечами:
— Слишком мало времени прошло, чтобы я мог ответить.
— А можно его навестить?
— Нет, пока посещения не желательны.
— И все же, скажите, в какую больницу его отвезли?
— Вы не поняли меня? В ближайшее время я настоятельно прошу не искать с ним встречи!
Столь категоричный отказ смутил девушку. Ее лицо вспыхнуло, глаза наполнились слезами.
— Я думала, ему нужна сейчас поддержка, — чуть слышно проговорила она.
Прохоров невольно проникся к Миле жалостью.
— Давайте лучше поговорим о другом.
— Я слушаю.
— Где вы находились шестого апреля, с шестнадцати до восемнадцати часов?
— В торговом центре.
— Каком именно?
— Первомайском, на 9-й Парковой.
— Все два часа?
— Да, хотела выбрать себе платье.
— Выбрали?
— К сожалению, моего размера не нашлось.
— Кто-нибудь вас там видел?
— Скорее всего нет. Постойте, неужели вы считаете?.. — Мила от удивления потеряла дар речи. Растерянно улыбаясь, она переспросила: — Вы это серьезно?.. — Молчание сыщика возмутило ее. — Считаете, я могла напасть на Володю?! Да вы что?! — От столь нелепого предположения девушка сильно побледнела, и только на скулах выступили красные пятна.
— Заметьте, я ничего не говорил! Просто проверяю возможные версии, — спокойно ответил Прохоров. — И все-таки, припомните, видел вас кто- нибудь из знакомых шестого апреля с шестнадцати до восемнадцати часов.
— Не знаю, — растерялась Мила.
— Значит, алиби, на время покушения, отсутствует, — подытожил Константин. — Пока, Людмила, вы свободны. Прошу из города никуда не уезжать. Думаю, наша сегодняшняя встреча не последняя.
В полном смятении, девушка вернулась домой. Она бесцельно металась по квартире, то хватаясь за телефон, то бросая трубку обратно, на рычаг. Следователь представлялся совершенно уверенным в ее виновности, которую всячески пытался доказать. Вначале она хотела позвонить своей подруге, Леле, но не решилась. А вдруг та тоже не поверит ей и сочтет убийцей? Оставалось только одно: дожидаться прихода матери. Стрелки часов двигались мучительно медленно. Около семи раздалась звонкая трель звонка. Сердце Милы бешено заколотилось. Она выбежала в коридор и дрожащими, непослушными пальцами повернула ключ в замке. Дверь открылась. Надежда вошла в прихожую, опустила на пол тяжелые сумки и страдальчески поморщилась, растирая затекшие руки.
— Здравствуй, доченька. Слава Богу, до дома добралась!
— Мам, опять ты с тяжестью! Ведь просила столько не набирать!
— Не ругайся, Милочка! Так получилось. Сама знаешь, кругом дефицит: то венгерских кур давали, то бананы, потом еще заказ хороший принесли. Как отказаться? В конце концов набралось.
