Пока Мила разбирала сумки, Надежда переоделась и вышла на кухню.
— Ну что, чайку попьем? — предложила она. Увидев понурившуюся фигуру дочери, женщина встревожилась. — В чем дело, моя хорошая?
Еле сдерживаемые слезы хлынули из Милиных глаз. Она, в отчаянии, бросилась в материнские объятия, пытаясь обрести в них защиту и поддержку от того невообразимого кошмара, в котором оказалась. Захлебываясь рыданиями, сама ужасаясь выдвинутому против нее страшному обвинению, Мила с трудом произнесла:
— Мамочка, меня подозревают в покушении на убийство Володи!
— Что?! — Надежда остолбенела, не в силах осмыслить сказанное дочерью. — Полный абсурд! Чушь какая-то! — изменившимся от волнения голосом воскликнула женщина. — Значит, в покушении на убийство?! — задохнулась она от возмущения.
— Да, на Володю напали.
— Ах вот в чем дело! Теперь понимаю, — процедила Надежда, — этот негодяй, это ничтожество решило устроить спектакль, чтобы испортить тебе жизнь! По принципу: если не мне, то и никому! Подонок! Мерзавец! — Глаза женщины метали молнии, голос дрожал от негодования. — Нашли кого обвинить! Тебя! А следователь, он в своем уме?! Такая кроха покушалась на здорового бугая! Да зачем он сдался!
Притихшая Мила испуганно следила за матерью. Растерянный вид дочери заставил Надежду устыдиться. Она взяла себя в руки и совсем другим тоном произнесла:
— Прости, родная, не сдержалась. Так вдруг стало обидно! Вот такие, как ты, добрые, жалостливые, беззащитные глупышки, чаще всего становятся жертвами непорядочных людей! Но не волнуйся, Милочка, мы справимся! Обязательно найдем выход! А сейчас давай успокоимся, вытрем слезы. — Надежда достала из кармана носовой платок. — Смотри, как глазки покраснели! Я в буфете свежий рулет с маком купила, пальчики оближешь! Вот тебе, моя хорошая, кусочек из серединки.
Девушка немного оживилась. За чаем она рассказала матери о сегодняшней встрече со следователем.
Выслушав дочь, Надежда, подчеркнуто спокойно, заключила:
— Самое главное для нас — твое алиби. Поэтому, вспомни, Милочка, не спеши! Может, все-таки ты кого-нибудь встретила по дороге или в магазине?
— Мам, я уже говорила, что нет, — ответила девушка, кусая губы от досады, — как назло!
— Позволь тебе не поверить! — не сдавалась Надежда. — У нашего подъезда после четырех обязательно, кто-нибудь из бабуль дежурит!
Напряженный материнский тон заставил Милу внутренне собраться. Перед глазами всплыло улыбающееся лицо Анны Григорьевны.
— Мамочка, ты гений! — радостно воскликнула девушка и, с горящими глазами, кинулась к матери на шею.
— Милочка, Милочка, хватит! Задушишь! — запросила пощады Надежда, зажатая кольцом любимых рук. Глядя на повеселевшее, ожившее лицо дочери, она поняла, что подсказка попала в цель.
— Когда я возвращалась домой, была половина шестого. На лавочке сидели Анна Григорьевна со своей дочерью Татьяной. Я с ними только поздоровалась, но, ты же знаешь Анну Григорьевну! Она никому не даст просто так пройти! И в тот день стала про тебя расспрашивать, про мой институт. Мы минуть десять разговаривали. Потом Анна Григорьевна поинтересовалась, который час, и, услышав, что уже без двадцати шесть, заторопилась домой, сказала, скоро начнется ее любимый сериал.
— Вот видишь, доченька, а ты боялась! Теперь этому Прохорову придется заняться поисками настоящего преступника, вместо того чтобы запугивать молоденьких девушек!
На следующий день, едва дождавшись утра, Мила позвонила следователю.
— Здравствуйте, Константин Викторович. Мы вчера с вами встречались по поводу покушения на Владимира Ивлева.
— Здравствуйте, Людмила. У вас появились новые факты? О чем-то вспомнили?
— Да, вы спрашивали, есть ли у меня свидетели. Так вот, шестого апреля, примерно в половине шестого, у своего подъезда я встретила соседку Анну Григорьевну с дочерью Татьяной. Мы проговорили около десяти минут, потом они спросили о времени, было без двадцати шесть, и заспешили домой, смотреть сериал. Мы еще в лифте вместе поднимались.
— Хорошо, а вы знаете, где они живут?
— Конечно, на девятом этаже, в шестьдесят седьмой квартире.
— Рад за вас.
— Спасибо.
— Через пару дней перезвоню.
Константин на девяносто девять процентов был уверен, что девушка рассказала ему правду. И действительно, все подтвердилось, словоохотливая Анна Григорьевна разговаривала с Милой в половине шестого. О чем данный факт свидетельствует? Прохоров сопоставил временные показатели.
Подозреваемая никак не могла после пяти явиться к Ивлеву, меньше чем за полчаса успеть поговорить с ним, довести до самоубийства и как ни в чем не бывало очутиться в половине шестого у своего подъезда! Если прикинуть, Ивлев живет примерно в двадцати минутах ходьбы от станции «Добрынинская».
