Тон его возражений не допускал. Да и кто, интересно, попробовал бы ему возражать? Уж не леди Кай — это точно! Даже хилависта, у которого всегда в запасе десяток-другой особых мнений на любой счет имелся, и тот — за благо промолчать счел. А, в общем, и правильно: с богами, тем более живыми, шутить и спорить — себе дороже выходит…
Странник, тем временем, подхватил леди Кай под руку, и нежно, так, ласково, но очень настойчиво увлек за собой к дверному проему. Подальше от крови, и поближе к неземной красоты залу. Сияющему и великолепному.
– Ну, вот. Добро пожаловать в Светлый Предел. Кажется, именно сюда вы так стремились? — Не удержался от колкости спутник леди Кай, продолжая тянуть ее в глубь зала, мимо огромных, сияющих полуденным солнцем окон, мимо потрясающих скульптур и роскошного фонтана, а потом вверх по легкой, будто из света сотканной лестнице. Так до второго этажа и дотащил.
Правда, и Осси особо не сопротивлялась, всецело положившись на своего спутника, который, похоже, тут себя как дома чувствовал. Хилависта тоже не спорил и пыхтел сзади исправно, стараясь не отстать, но и по сторонам глазеть при этом тоже не забывал. Похоже, что от первого шока, связанного с новым их знакомым, он уже оправился полностью и теперь начинал потихоньку осваиваться.
– Вот здесь и отдохнешь, — Странник остановился у высокой белой с золотом двери, распахивая ее в просторную роскошную комнату. — И мысли свои, и себя в порядок приведешь, а вечерком увидимся.
Буднично это прозвучало, словно каждый день Осси вмести с богами ужин вкушала. Но сил удивляться уже не было.
– А ты, малыш, — Странник повернулся к Ташуру. — Давай, сюда. — И, сделав пару шагов, открыл следующую дверь, ничем, впрочем, от предыдущей не отличающуюся.
– Я — не малыш, — буркнул хилависта. Выходит: освоился уже. — Тоже мне малыша нашли… Да мой малыш, если хочешь знать… — тут он вспомнил, по всей видимости, кому дерзит и прямо на полуслове заткнулся. Так, насупившись, в отведенные покои и закатил.
– Я буду на террасе. Это — вон там, — Странник махнул рукой, указывая в сторону лестницы. Видишь дверь?
Осси кивнула.
– Вот и хорошо. Как отдохнешь, так и приходи. И не торопись… В Светлом пределе время значения не имеет.
– Как это? — Не поняла Осси. — Что значит не имеет?
– То и значит. Его тут просто нет, и не важно сколько ты пробудешь в этой комнате, но когда б ты оттуда не вышла, окажется, что мы с тобой только что расстались. Так что ни ты, ни я соскучиться не успеем. А посему и не торопись.
– Я поняла, — кивнула Осси. — Благодарю вас.
Странник внимательно на нее посмотрел, хотел, вроде, что-то сказать, но передумал и, развернувшись, направился в сторону лестницы, а Осси осталась около двери, пытаясь разобраться в своих ощущениях.
Не очень-то это у нее получалось…
Вроде, только-только как со Странником попрощалась, а рядом его уже не было, да и за окнами плескались ранние сумерки. Вроде как и в отведенные ей покои она еще не входила, а чувствовала себя уже замечательно: и отдохнувшей и даже, вы не поверите, выспавшейся.
Это уж не говоря о том, что тело ее, пропаренное и вымоченное в горячей ванне, а после еще и растертое чем-то расслабляющим, просто пело от счастья, а сама она благоухала какими-то невероятными духами, источая вокруг совершенно незнакомый, но очень приятный аромат. Терпкий и немного кружащий голову.
Прическа тоже была в порядке. Ничего особенного, но волосы по сторонам, как солома у деревенского пугала больше не торчали, а лежали ровно, аккуратно ниспадая на плечи.
Мало того. Не было на ней ни привычного, но здорово потрепанного уже комбинезона, ни тяжелых, но незаменимых в походе ботинок. Вместо них на ногах красовались шикарные туфли на высоком каблуке, а сама она была упакована в совершенно потрясающее платье, которое струилось по ней золотой волной, гладко облегая, и подчеркивая каждый изгиб ее стройного тела. Оно казалось бы простым и почти строгим, если бы не разрез — длинный, чуть не до пояса, обнажающий стройную точеную ножку целиком и полностью. Совершенно убойным наряд этот был, и даже, выйди она к ужину голой, эффект бы, наверное, слабей оказался…
И это все при том, что ничего она не помнила. Ни ванны с благовониями, ни сна, ни как одевалась, ни как волосы расчесывала. Вообще ничего. В общем, налицо было полное несоответствие воспоминаний и ощущений, и это здорово, надо сказать, раздражало. Так, что голова кругом шла, а с таким раздвоением впору было в приют для дураков собираться.
«Сказали же тебе, что времени тут нет, — голос Ходы оказался тем якорем, который удержал сознание, дрейфующее в сторону бесконечного самокопания ничего общего с психоанализом не имеющее. — Так, что лучше не заморачивайся. Прими, как данность, и пойдем к ужину. А там и вино, и ответы на все вопросы».
Золотые это слова были, а потому Осси сочла за благо этому мудрому совету последовать. Тем более, что других подходящих идей у нее не нашлось.
Терраса оказалась небольшой, полукруглой и почти полностью нависающей над бездной. Позолоченные засыпающим солнцем облака плыли где-то
