правильнее, наверное, будет сказать — из открывшихся нор, вылезали здоровенные змеюки.
Лезли они быстро и уже возвышались над дорогой на добрый десяток ардов, раскачиваясь, будто столбы во время землетрясения. Но, в отличие от столбов, они изгибались, извивались и прогоняли по своим телам, толщиной с нормально упитанного сборщика налогов на пенсии, огромные плавные волны, свивающие их в тугие кольца. Кольца эти сразу же распрямлялись, а змеи вздымались над дорогой все выше. Лишь достигнув высоты ардов в пятнадцать, они перестали наконец выползать и замерли, рассматривая Осси своими непропорционально маленькими желтыми глазками.
Глазки эти были глубоко посажены на огромной плоской и тупорылой голове, сплошь, как и все тело, покрытой чешуей. Горели они холодным золотом, ничего умного и возвышенного при этом не демонстрируя и ничего, кроме скорой и гарантированной смерти, не обещая. Неприятные это были глазки. Да и владельцы их тоже большой любви к себе с первого взгляда не вызывали. Как, впрочем, и со второго.
Еще раз глянув назад, Осси убедилась, что примерно на таком же расстоянии сзади раскачивается еще одна такая же тварь. Брат-близнец, так сказать. Различий между ними не было, а если и были, то очень неочевидные и хорошо запрятанные, как на детской картинке, где их всегда ровно десять.
А позиция при этом у леди Кай была хуже не придумаешь, даже если очень постараешься. Одна на горной дороге, между отвесной скалой и небольшим, но уже все-таки обрывом, куда, конечно, можно было в крайнем случае сигануть, но именно что в самом крайнем…
Змеи тем временем продолжали себе раскачиваться, демонстрируя красоту своей кожи, матово отливающей в редких отблесках пламени. Цвета они были темно-коричневого и сильно напоминали вырезанные из дерева статуи, которым поклоняются аборигены некоторых маленьких островов архипелага Рунд. С той лишь разницей, что эти были живыми и замирать навсегда в величественных позах, благосклонно принимая дары и подношения, по всему видно, покамест не собирались. Поклоняться же им тоже, в свою очередь, совсем почему-то не хотелось, а хотелось, как раз наоборот, поскорее их прикончить. А уж потом только вдоволь налюбоваться тем, что останется…
Прежде всего следовало решить проблему войны на два фронта, хотя бы на время выключив одну из гадин из хода активных боевых действий. Решение этой задачи было возложено на очередной кристалл из запасников заказчика, который, звеня и поблескивая гранями, покатился вниз по дороге навстречу выросшему из земли исполину.
Не дожидаясь, какое впечатление произведет на нижнего змея знакомство с Морским Бризом — заклинанием, которое быстро и эффективно запаковывает свою жертву в плотный, почти неразрушимый кокон из воды, превращая в прекрасную водяную скульптуру, Осси изо всех сил рванула к змею верхнему.
Стартовала с места она резко и очень вовремя, ибо зверюга тоже вдруг решила перейти к более активным действиям. Всего лишь на миг Осси разминулась с тупорылой башкой, ударившей с высоты пятнадцати ардов прямо туда, где она только что стояла.
Удар был впечатляющим.
Невероятным по мощи и по злости был этот удар. Нос твари, запакованный в темную броню чешуи в форме вытянутой черепицы, ударил в мостовую с силой сотни кузнечных молотов и с быстротой молнии. От такого удара земля вполне ощутимо дрогнула, во все стороны брызнули осколки разбитых камней, а мимо головы девушки, как выпущенный из пращи снаряд, просвистел выбитый из брусчатки булыжник. На дороге, в месте, куда ударил змей, образовалась приличных размеров выбоина, наполненная каменным крошевом, а сам же змей, казалось, не пострадал вовсе. Во всяком случае видимых последствий такого удара не наблюдалось — кровью тварь не харкала и не истекала, да и голова, похоже, у нее от сотрясения мозга не кружилась. То ли она прекрасно обходилась вообще без мозгов, то ли, что скорее была к такому привычна. А может, еще и не к такому…
Судя по всему, второе предположение было более верным. Потому что, пока Осси преодолевала разделявшее их со змеем расстояние и прежде чем успела добраться до торчащего из земли туловища рептилии, неугомонная тварь успела ударить еще дважды.
В этот момент сзади раздался громкий всплеск, будто с неба упала огромная капля размером с дом, и послышалось столь приятное уху леди Кай журчание воды, совсем немного уступающее по громкости реву водопада средних размеров. Второй фронт был закрыт. По крайней мере — на какое-то время…
Осси стояла, прижавшись к туловищу змея, действительно напоминавшего ствол огромного старого дерева, с чешуей точь-в-точь как шершавая кора, находясь, по всей видимости, в мертвой зоне. Во всяком случае голова змея раскачивалась вверху, скосив на леди Кай желтый глаз, но бить — больше не била. То ли изогнуться так тварь не могла, то ли просто пыталась мучительно что-то сообразить, но, в любом случае Осси получила недолгую передышку.
Жаль только, что воспользоваться такой приятной возможностью леди Кай не могла и вместо отдыха принялась с ходу, даже не поплевав на руки, рубить торчащее из норы туловище, размахивая Гасителем, как заправский дровосек на лесоповале. Гаситель, даром что прошел вампирскую школу, рубил и кромсал исправно, с каждым новым ударом углубляясь в тело твари все больше и больше. Правда, надо отметить, что камень на натурных испытаниях Левого Клыка, напоенного кровью крысы, поддавался все же лучше, чем шкура этого змея.
После третьего удара Осси наконец удалось прорубить эту бронированную чешую, и на девушку брызнула густая черная кровь гадины. Змей, которому это, по всей видимости, не доставило такого удовольствия, как леди Кай Шаретт, зашипел, срываясь на раздирающий уши свист, и потянулся, разевая свою пасть, вниз, к источнику боли.
