Закрыта ли задняя дверь? Включена ли сигнализация?
Где Лаура? Он уловил запах Лауры. Она дома, приближается.
Натянув штаны, он осторожно вышел в коридор. Услышал дыхание Стюарта. Поглядев в дверь соседней спальни, увидел лежащего поперек кровати Стюарта, крепко спящего, точно так же, как недавно спал и Ройбен.
Им обоим пришлось спать, выбора не было. Ройбен попытался поесть, но не смог. А вот Стюарт съел целый стейк из вырезки. Но оба они сидели со стеклянными глазами, едва ворочая языками от слабости.
Стюарт сказал, что уверен, что отчим стрелял в него, дважды. Но пулевых ранений на нем не было.
И они отправились спать и сразу вырубились, будто выключателем щелкнуло. Просто вырубились.
Он прислушался. Еще одна машина, по дороге едет.
И внезапно он услышал тихое шлепание босых ног Лауры на лестнице. Она вышла к нему и упала в его объятия.
— Они уже второй раз приезжают, — прошептала она. — Сигнализация включена. Если они разобьют окно или выставят дверь, сирены завоют со всех сторон.
Он кивнул. Она дрожала, ее лицо побледнело.
— У тебя в электронной почте куча писем, не только от твоей матери, но и от брата с отцом и от Селесты. От Билли. Что-то очень скверное происходит.
— Они тебя в окно не видели? — спросил он.
— Нет. Шторы с ночи закрыты.
Они звали его по имени.
— Мистер Голдинг! Мистер Голдинг!
Колотили в двери, и в переднюю, и в заднюю.
Зашумел ветер, зашуршал по стеклам дождь.
Он спустился по лестнице на пару ступенек.
Вспомнил тот грохот, от которого проснулся в ту ночь, когда убили Мерчент. Мы живем в стеклянных дворцах, подумал он. Но как, ради всего святого, они смогут обосновать все по закону, если сюда вломятся?
Поглядел на Стюарта. Босой, в трусах и футболке, спящий сном младенца.
Подъехал Гэлтон. Он услышал, как Гэлтон обращается к шерифу.
— Ну, я не знаю, где они. Вижу, как и вы, что обе машины здесь. Не знаю, что и сказать вам. Может, спят. По дороге не проезжали, по крайней мере, с утра. Не хотите сказать, в чем дело?
Шериф не сказал, промолчали и патрульные, как и врачи «Скорой помощи», стоящие позади, сложа руки, рядом с домом.
— Ну, может, я вам позвоню позже, когда они проснутся? — спросил Гэлтон. — Ну да, я понимаю, порядок есть порядок, но у меня нет права никого пускать внутрь. Слушайте…
Шепот.
— Хорошо, хорошо. Мы просто подождем здесь.
Подождем чего?
— Буди Стюарта, — сказал он Лауре. — И уводи его в потайную комнату. Быстро.
Он спешно оделся, натягивая синий блейзер и приглаживая волосы. Причесался. Хотел выглядеть совершенно респектабельно, что бы там ни случилось.
Поглядел на мобильный. Сообщение от Джима.
«Сели. Уже едем».
Ради всего святого, что это значит?
Он услышал вялые, сонные протесты Стюарта, но Лаура быстро отвела его в кладовую с бельем и дальше, в потайную дверь.
Он проверил дверь. Идеально гладкая стена. Задвинул на место шкафы, положил на полки две стопки полотенец. Закрыл дверь в кладовую.
Пробрался на первый этаж, прошел по коридору, мимо неосвещенных комнат по фасаду дома. Светло было только в оранжерее, и то не слишком. По стеклянному куполу стекали струи дождя. За стеклянными стенами стоял туман.
Кто-то подергал за ручку распашных дверей оранжереи снаружи.
Подъехала еще одна машина, на звук — будто грузовик. Ройбен не хотел притрагиваться к шторам, совсем. Молча прислушался. Женский голос. И голос Гэлтона, разговаривающего по телефону, громкий.
