Мьюирский лес.
Скорее всего, никто не станет искать его здесь. В конце концов, он всего несколько часов назад убил человека в Сан-Франциско.
Так что никто не станет искать его здесь, если только Лаура Дж. Деннис не сообщила властям о случившемся.
Могла ли она это сделать?
Этого он не знал. Но не мог представить себе, чтобы она кому-то сказала об этом.
Если в том маленьком доме и был телевизор, если туда носили газеты или она брала их в бакалейной лавке в городке, то знала бы, что происходит.
Может, она и понимала, что Дикий Человек из Леса действительно скорее умрет, чем причинит ей вред. Если не считать вредом саму его любовь к ней, его безумное желание увидеть ее снова.
Перед тем как стемнело, Ройбен сходил в магазин купить дешевую одежду, которая подходила бы ему размером, чистое белье, носки и все такое. Сложил в мешок и положил в «Порше». Теперь эта одежда там всегда будет. Ему уже до смерти надоело ходить в безразмерной футболке с капюшоном и пальто. Пока что он не собирался превращаться.
Когда солнце зашло, он поехал в Милл Вэлли, под слабеньким, беззвучным дождиком, а потом по шоссе Панорамик, пока не нашел дом Лауры. Небольшой серый коттедж, обшитый досками, вдалеке от дороги, едва заметный среди окружающих его деревьев.
Проехал мимо и обнаружил небольшой овраг, где можно было спрятать «Порше». Остановившись там, погрузился в глубокий, но беспокойный сон. Превращение разбудило его намного раньше, чем он ожидал.
15
Когда он вошел в дом, открыв незапертую дверь, с заднего крыльца, внутри никого не было.
Он пришел сюда, пробираясь по деревьям. Поблизости никого не было, никакого полицейского поста, никаких голосов полицейских поблизости. На самом деле, вообще никаких голосов.
Спальня была точно такой же, какой он ее запомнил. И запахи те же самые.
Кровать с высоким дубовым изголовьем была застелена мягким, искусно сшитым лоскутным покрывалом. На прикроватном столике горела небольшая бронзовая лампа, освещая все вокруг мягким теплым светом сквозь абажур из пергамента. Среди подушек в дубовом кресле-качалке лежала небольшая тряпичная кукла, самодельная, старая и полинявшая, но с аккуратно вышитыми на лице миндалевидными глазами с пуговками в качестве зрачков, розовыми губами и длинными светлыми волосами из пряжи. На небольшой книжной полке в ряд стояли книги Бертрана Денниса и Джекоба Денниса. И даже одна книга Л. Дж. Деннис о дикорастущих цветах на горе Тамальпаис и вокруг нее.
Дверь из спальни вела на кухню, божественно красивую в своей простоте, с большой черной печкой и фарфоровыми чашками, белыми и голубыми, висящими на крючках под открытыми полками белого цвета.
В стаканчиках на подоконнике над мойкой росли вьюнки, а в голубой вазе, стоящей на небольшом белом столе, росли белые и золотистые дэйзии. На стене висела картина в стиле импрессионизма, на которой был изображен розарий, окруженный стеной. С подписью Колетта Д.
Дальше располагалась просторная ванная комната, с отдельной небольшой железной печью, огромной душевой кабиной и ванной на гнутых ножках. Напротив нее была узкая лестница, ведущая на второй этаж.
Потом он попал в просторную столовую, со старинным круглым дубовым столом и массивными стульями с наборными спинками, буфет со старинной фарфоровой посудой, голубого и белого цвета, а оттуда — в гостиную, где стояли удобные старые кресла, накрытые искусно выделанными покрывалами и одеялами, будто подготовленные для романтической встречи, рядом с очагом, сложенным из булыжника. Внутри еле-еле горел огонь, камин был надежно закрыт решеткой. Приятный мягкий свет исходил и от напольной лампы в углу, старинной, сделанной из бронзы.
По всему дому висели яркие картины садов, подписанные Колеттой Д., не слишком выразительные и предсказуемые, но очень яркие, приятные и добрые. Множество фотографий повсюду, на многих из них — улыбающееся морщинистое лицо Джекоба Денниса, который, судя по всему, даже в молодости был со светлыми волосами, больше похожими на седые.
В гостиной на стене висел телевизор с плоским экраном, другой, небольшой, был в кухне, на столе. Рядом с очагом в гостиной лежали несколько газет. «Человек-волк освобождает похищенных детей», — было написано огромными буквами на первой полосе «Сан-Франциско кроникл». Местная газета «Милл Вэлли» выбрала менее кричащий: «Дети найдены живыми в Милл Вэлли; двое погибли». В обеих газетах было примерное изображение Человека-волка — человекообразная фигура с волчьими ушами и ужасной клыкастой пастью.
В доме было много окон, и стекла были покрыты поблескивающими каплями дождя. Стены были аккуратно выкрашены в темные, земляные цвета, а вся деревянная мебель была из настоящего дерева, натертая до блеска воском.
