Тильда мгновенно проснулась, вскочила с кровати и быстро побежала к комнате отца.
– Это безумие. Ты хочешь потащить больного человека в эти руины? – сказал Папочка Кейн.
– Вынужден признаться, что я согласен с твоим отцом. – Али указал на кровать больного. – Он становится слабее с каждым часом. Транспортировка может убить его.
– Прямо сейчас, на наших глазах он теряет жизненные силы и умирает, разве не так? – обратилась она к Али.
Он некоторое время колебался, а потом медленно кивнул. Она повернулась к Кейну.
– Пожалуйста, папочка. Мы ведь уже в этом случае ничего больше не теряем. Я тебе сейчас об этом говорю – он уже ушел в этот город. Как Мияко. И думает, что уже ничто и никто не зовёт его вернуться.
Кейн прикусил нижнюю губу. Посмотрел на кровать. Простыня на груди Ноэла поднималась и опускалась уже едва заметно. Он перевёл взгляд на Али, который только беспомощно пожал плечами.
– Не думаю, что я могу еще что-то сделать.
Кейн медленно заговорил:
– Моя мать слышала эту музыку. Она хотела умереть в марсианском городе, но отец не хотел даже слышать об этом. Она просила меня помочь ей, но я был на его стороне. Он отвез ее в Лоуэлл-сити. В больницу.
Исповедь жгла его изнутри, как кислота.
– Не будь на его стороне на этот раз, – взмолилась Тильда. – Ноэл-Па не должен умереть. Ему просто нужна причина продолжать жить. Пожалуйста, папочка.
В течение доли секунды, когда казалось, что все застыло, он колебался, находясь в неверном равновесии, но затем вскочил и схватил экокомбинезон Ноэла. С помощью Тильды и Али они быстро надели его на Ноэла. Кейн поднял Ноэла на руки.
– Мой отец запретил кому-либо входить в город. Прикроешь нас, ладно? – спросил Кейн молодого человека.
– Прикрытие обеспечу.
Определив, что Стивен находится в куполе-саде, они поспешили в общий гараж машин и гусеничного транспорта. Так как поехали дном высохшего озера, плюмаж пыли вырос за ними, как хвост птицы феникс. Вскоре они уже вьехали в город и перед ними расстилался широкий проспект.
– Есть какое-то особое место, куда мы собираемся попасть? – спросил Папочка Кейн.
– Да. – Тильда смотрела напряженно и внимательно вперед через ветровое стекло. – Я знаю дорогу.
Стены зданий эхом отражали урчание мощного двигателя вездехода, а вездесущий марсианский ветер всё вздыхал и шептал на улицах. Какое-то движение привлекло боковое зрение Тильды, но это был всего лишь очередной крутящий пыль вихрь. Медленно на руины наложилась память об улицах. Уже виднелись ярко одетые толпы, танцующие на ветру воздушные змеи и вымпелы, радужные цвета башен. Музыка окружала её.
– Господи Иисусе, – воскликнул Папочка Кейн, – это она и есть? Я слышу её.
Девушка проводила их до знакомого храма.
– Вон туда, наверх. Нам надо поднять его туда.
Озимандия был уже наверху. Когда Тильда вылезла из вездехода, он ей медленно кивнул и исчез.
Кейн взял Ноэла на руки, таким образом все трое взобрались по ступенькам. Внутри завихряющиеся узоры на стенах потускнели и местами были разрушены, песок скрипел и струился под их шагами, а обувь глубоко погружалась в песок.
Музыка напоминала реку, с рокотом текущую мимо них, отражающую и преломляющую во множестве призм видения жизней и памяти инопланетян. Отец посмотрел на нее, его лицо за прозрачным щитком было напряженным.
– У меня путаются мысли. Я не знаю, что делать.
– Позови его вернуться. Скажи ему… ты знаешь, что сказать.
Кейн кивнул, стал на одно колено и положил Ноэла на пол храма. Затем, взяв руку Ноэла с надетой на нее перчаткой в свои, сказал тихо:
