На юге от наших Земель – степные Земли Нурволкина с их юртами и бесконечными стадами домашнего скота, Земли Молонтина с их тюрбанами и загонами для рабов и Царство Махардишана с песчаными барханами и дворцами, стоящими на мраморных глыбах. В Темную эпоху из тех краев сюда пришло много наемников и простых кочевников.
Я слышала, что дальше, на юг, на сотни верст тянутся смрадные болота, посреди которых затеряны руины угасших Земель Месатолании. Еще южнее, за болотами, лежат Гардаильские сопки, на которых устроилось царство Арук-Анатордил, а на западе от сопок протекает Великая река Вача, ее устье выводит в Аркантильское море. Еще южнее, за Синими островами и архипелагом Салаа-Иута, открывается океан Менолаита, или Большой океан, – безграничный, необъятный, полный тысячи островов. О материках, которые он омывает, ничего не известно, но они есть, и они также населены разумными существами, жители Салаа-Иута видели их корабли.
Миалинта смотрела сквозь меня, ее взгляд уходил вдаль. Терялся в дымке нашего необъятного мироздания. Я завороженно слушал ее.
– Если идти на запад по берегу Аркантильского моря, одолеть пески Махалы, руины Великой засечной стены, там, за последними барханами, откроется Потерянный край, легендарное Семиречье, которое еще называют Най-Аратурскими землями. Мечта любого путешественника.
На западе от Земель Эрхегорда, за высокими грядами Черной сопки, – Земли Ворватоила, у нас больше известные как Земли Эниона Прародителя. Морозный край, откуда спустились наши предки. На западе от них на сотни верст все укрыто снегами. Именно там, в горах, берет начало река Вача. Но и Земли Ворватоила – не предел мира. В летописях записано, что к нашим предкам незадолго до рождения Эниона вышел торговый караван, который погоняли низкорослые, морщинистые люди. Они торговали шкурами странных зверей, настолько больших, что одной шкурой можно было бы накрыть всю нашу резиденцию. Их торговые повозки были похожи на корабли, сменившие морские волны на снежные заструги. На каждом корабле трепыхались десятки небольших парусов. Борта были покрыты наледью, под которой просматривались шипованные пластины металла. На палубу торговцы никого не пускали, а там по ночам сверкали вспышки зеленого света, грохотали не то камни, не то валы неизвестных механизмов. Золото они не признавали и брали только драгоценные камни. На прощание объяснили, что вернутся нескоро, так как им проще и быстрее добираться до западных соседей. А значит, и там нет предела. С тех пор этих торговцев никто и никогда не видел.
На севере от Земель Эрхегорда – стена Предшественников, их город, который мы назвали Ноил Дором. Я уверена, если когда-нибудь исследователи одолеют заснеженные хребты, они найдут целую страну, некогда населенную и, возможно, процветавшую. За ней, дальше на север, за тысячи верст отсюда, непременно откроются и другие Земли или даже Северный океан со своими архипелагами и материками.
И чем дальше ты уйдешь, неважно в какую сторону света, тем более замысловатыми, удивительными окажутся формы жизни и сознания. Люди все больше будут походить на зверей, а звери – на людей. Неисчислимое множество племен, растений и животных, которых никому не удастся даже приблизительно классифицировать. И будут формы, неуловимые для нашего глаза, звуки, неуловимые для наших ушей. И нас, в свою очередь, там не смогут ни увидеть, ни услышать. Быть может, мы физически не будем способны там передвигаться, дышать и говорить, но и это не будет пределом мира.
Что уж говорить про подводные и подземные миры! Все это завораживает. И страшно подумать, какой силой обладал Акмеон, если наш мир для него – ничтожная частичка, затерянная в бесконечном мраке его одиночества…
Но все это будет потом. Первым делом я сдержу обещание. Помогу тебе. И узнаю о судьбе Лианила.
Дочь наместника обещала в ответ на мою помощь рассказать о моем браслете, но, к сожалению, выяснилось, что она знает не так уж много. Первым делом Миалинта еще раз подтвердила все, что я уже слышал. Браслет был лигуром. На это указывал и цвет металла, и черные узоры на нем, состоявшие из длинных и коротких полосок, и то влияние, которое он на меня оказывал. Судя по размерам и ребристым выступам с желобками, пластина, скорее всего, была составной частью другого лигура.
Странностей было две. Во-первых, Миалинта никогда не слышала про лигуры, которые вживлялись в человеческое тело. Браслет не просто прирос к моей коже, но, судя по всему, подменил сустав. Во-вторых, не верилось, что его влияние проявлялось в такой дали от Земель Эрхегорда. Было давно известно, что лигуры в стороне от естественных горных границ древнего Зиалантира слабеют и теряют свойства.
Единственная возможность узнать историю моего браслета – это показать его книжникам Оридора. Они посвятили жизнь изучению лигуров, кроме того, в их городе хранился Мактдобурский архив, в котором были описаны все вынесенные из Кумаранских гробниц предметы, тщательно зарисованы с узорами и сопровождены детальной историей: каким опытам подвергались, какое влияние оказывали, кому принадлежали и как изменялись со временем. Однако встречаться с книжниками было опасно.
– Если их по-настоящему заинтересует твой браслет, тебе уже никогда не покинуть Оридор. Нужно действовать очень осторожно. Там ты получишь ответы на свои вопросы, но можешь заплатить за них дорого – своей жизнью.
Я поблагодарил Миалинту, но решил не торопиться. Надеялся, что у меня еще будет время все спокойно обдумать. А пока что дочь наместника согласилась сопровождать меня, Тенуина, Громбакха и Теора – ее путь все равно лежал в Оридор. Она хотела узнать там судьбу своего брата. Спасти его Миалинта не надеялась, но чувствовала, что должна, по меньшей мере, выяснить, что с ним случилось с того дня, как Тирхствин отдал его книжникам.
– Ведь отчасти для этого я и появилась…
Меня по-прежнему беспокоили последние слова Орина, но Миалинта предлагала как можно скорее забыть о них.
– В нем говорило безумие. Вот и все.
