«Просто. Иди. Вперед».
Каладин, спотыкаясь, вошел во дворец. У дверей не было стражников. Дурной знак. Стоит ли ему поднять тревогу? В лагере нет солдат, которые могли бы помочь, к тому же, если он придет не один, Грейвс и его люди поймут – что-то пошло не так. Сам по себе Каладин, возможно, сумеет увидеть короля. Хорошо бы тайком отправить Элокара в безопасное место.
«Придурок! – злился на себя Кэл. – И вот теперь ты передумал? После всего? Что ты творишь?»
А, пошло все в бурю!.. Король пытался. Он действительно пытался. Элокар высокомерный и, возможно, негодный, но он пытался! Он был искренним.
Каладин остановился, выбившись из сил, и прислонился к стене. Его нога полыхала от боли. Разве теперь ему не должно стать легче? Решение ведь принято! Разве это не должно вселить в него уверенность и воодушевить? Кэл ничего подобного не чувствовал. Скорее ощущал себя выжатым, сбитым с толку и сомневающимся.
Кэл заставил себя идти дальше. «Торопись!» Всемогущий, только бы не опоздать слишком сильно!
Неужели он снова молится?
Каладин пробирался по сумрачным коридорам. Почему так темно? Не без усилий ему удалось достичь верхних покоев короля, где располагался зал собраний с боковым балконом. Дверь охраняли двое в форме Четвертого моста, но молодой человек ни одного из них не узнавал. Эти люди не из Четвертого моста – даже не из старой королевской гвардии. Вот же буря!..
Каладин проковылял к ним, зная, что у него тот еще вид – промокший до нитки, хромой. Он заметил, что раненая нога оставляет кровавые следы. Швы разошлись.
– Стоять! – приказал один из стражников. Подбородок у парня был такой раздвоенный, словно в детстве его ударили топором по лицу. Он окинул Каладина взглядом с ног до головы. – Ты тот, кого называют Благословенным Бурей.
– Вы люди Грейвса.
Двое переглянулись.
– Все в порядке, – сказал Кэл. – Я с вами. Моаш здесь?
– Пока что нет, – ответил солдат. – Отсыпается. Это важный день.
«Я не слишком опоздал», – подумал Каладин. Удача его не покинула.
– Я хочу поучаствовать в том, что вы делаете.
– Мостовик, обо всем уже позаботились. Возвращайся в казарму и притворись, что ничего не происходит.
Каладин подался вперед, словно собираясь что-то прошептать. Стражник двинулся навстречу.
И Кэл, бросив костыль, ударил его копьем между ног. Тотчас же повернулся на здоровой ноге, волоча раненую, и замахнулся копьем на второго стражника.
Тот вскинул оружие, чтобы парировать удар, и завопил:
– К оружию! К…
Каладин бросился на него, отбив копье. Свое собственное он уронил и, схватив солдата за шею оцепенелыми, мокрыми пальцами, ударил его головой о стену. Потом развернулся, присел и врезал локтем по голове первому так, что он рухнул на пол.
Оба охранника замерли. У Каладина закружилась голова от внезапного напряжения, и он снова прислонился к двери. Мир вертелся вокруг него. По крайней мере, теперь он знал, что может сражаться и без буресвета.
Кэл невольно рассмеялся, хотя смех перешел в кашель. Неужели только что он в самом деле напал на этих людей? Обратной дороги нет. Вот буря, а ведь он даже не знает, зачем это делает. Отчасти все дело в искренности Элокара, но это не настоящая причина. Кэл знал, как должен поступить, но почему?! От мысли, что король умрет без повода, его тошнило. Это напоминало о том, что сделали с Тьеном.
Но и это не настоящая причина. Буря! Собственные поступки казались ему бессмысленными.
Стражники не шевелились, не считая нескольких подергиваний. Каладин кашлял и кашлял, хватая воздух ртом. Нет времени на слабость. Он поднял руку, непослушную, как клешня, сжал дверную рукоять и открыл дверь. Ввалился в комнату и с трудом удержался на ногах.
– Ваше величество? – позвал он, опираясь на копье и волоча больную ногу за собой. Добравшись до кушетки, схватился за ее спинку и выпрямился в полный рост. Где же…
На кушетке неподвижно лежал король.
Адолин совершил широкий замах клинком в безупречном стиле ветра, и острие меча взметнуло брызги воды, когда он рассек шею солдата-паршенди. В момент смерти тело окуталось красной трескучей вспышкой, которая яркой молнией ушла в землю. Поблизости алети аккуратно избегали наступать в лужи возле трупа. Путем проб и ошибок они выяснили, что странная молния могла мгновенно убить через воду.
Вскинув меч и бросившись в атаку, Адолин повел людей в наступление против ближайшего отряда паршенди. Будь проклята эта буря и ветра, что принесли ее! К счастью, тьма в какой-то степени рассеялась благодаря Навани – вдовствующая королева прислала фабриали, и они озарили поле боя
