время от времени озарявших его красных молний.
Напасть на осколочника всей толпой. Надеяться на счастливый удар. Другого пути нет. Адолин кивнул отцу. Далинар ответил таким же мрачным кивком. Он знал. Знал, что эту тварь невозможно победить.
«Возглавь их, сын.
Объедини их».
Адолин закричал и бросился в атаку, вскинув меч. Мостовики последовали за ним. Далинар тоже двинулся вперед, медленнее, прижимая одну руку к груди. Буря свидетельница, он едва держался на ногах.
Сзет вскинул голову, лицо его не выражало никаких чувств. Когда они приблизились, он прыгнул, взмыл в воздух.
Адолин проследил за ним взглядом. Не могли же они его спугнуть…
Враг кувыркнулся в полете и рухнул обратно на землю, сияя точно комета. Адолин едва успел парировать удар клинка – просто неимоверной силы. Принца отшвырнуло назад. Убийца крутанулся – и два мостовика упали с выжженными глазами. Другие потеряли наконечники копий, пытаясь заколоть шинца.
Сзет вырвался из-под навалившихся тел; на его собственном теле виднелось несколько кровоточащих ран. Не успел Адолин и глазом моргнуть, они… закрылись, и кровь перестала течь. Все – как говорил Каладин. Адолина охватила внезапная жуткая слабость, когда он понял, сколь незначительны на самом деле их шансы на победу.
Убийца метнулся к Далинару, державшемуся в задних рядах атакующих. Пожилой солдат поднял свой клинок, словно в знак уважения, а потом сделал выпад.
Всего один удар. Это был способ уйти.
– Отец… – прошептал Адолин.
Убийца парировал клинок, а потом прижал ладонь к груди князя Холина.
Великий князь вдруг засиял и взмыл в темное небо. Молча.
Плато окутала тишина. Некоторые мостовики помогли раненым товарищам подняться. Другие обратились к убийце и приняли боевое построение. Их лица исказила ярость.
Шинец опустил свой клинок и повернулся, чтобы уйти.
– Ублюдок! – заорал Адолин, бросившись за ним. – Ублюдок! – Из-за слез он почти ничего не видел.
Сзет остановился и направил меч на юношу.
Принц замер. Буря свидетельница, как же сильно болела голова!
– Я сделал дело, – прошептал убийца. – Все кончено. – Он отвернулся от Адолина и продолжил свой путь.
«Клянусь Преисподней, это я тебя прикончу!» Адолин вскинул осколочный клинок над головой.
Неправедник развернулся и с такой силой ударил по лезвию его клинка собственным мечом, что Адолин отчетливо услышал хруст в своем запястье. Клинок вырвался из его пальцев, кувыркнулся в воздухе и исчез. Шинец выбросил вперед руку, кулаком ткнул Адолина в грудь – и у принца внезапно перехватило дыхание.
Оглушенный, он рухнул на колени.
– Полагаю, – прорычал шинец, – в свободное время я могу убить еще одного. – Потом он ухмыльнулся – это была ужасная улыбка со стиснутыми челюстями и широко распахнутыми глазами. Словно он испытывал неимоверную боль.
Адолин, хрипло дыша, ждал удара. Он смотрел в небо. «Отец, прости. Я…
Я…»
Что это?
Он моргнул и уставился на нечто светящееся, спускавшееся с неба, точно падающий лист. Фигура. Человек.
Далинар.
Великий князь медленно парил, словно весил не больше облачка. Белый свет струился от его тела вьющимися потоками дыма. Неподалеку забормотали мостовики, завопили солдаты, указывая в небо.
Адолин моргнул, уверенный, что бредит. Но нет, это и впрямь был отец. Словно… словно один из Вестников, спускающийся из Чертогов Спокойствия.
Убийца глянул вверх и попятился, в ужасе открыв рот:
– Нет… НЕТ!!!
А потом мимо великого князя Холина пронесся полыхающий огненный шар, похожий на падающую звезду. Он рухнул наземь, и от него во все стороны разошлись волны буресвета, точно белый дым. В центре был человек в синем – он присел, одной рукой упираясь о камни, а в другой сжимая светящийся осколочный клинок.
