министр образования?
Иннейт посмотрел на нее, будто оценивая:
– Полагаю, в полиции вы новенькая? Вы… кузина невесты лорда Ладриана?
– Не знала, что привлекла ваше внимание.
– Не вы. Он. Это ужасный человек.
Под критическим взглядом губернатора Мараси ощутила неловкость.
– Эти толпы рано или поздно окажутся здесь, знаете ли, – постукивая ручкой по столу, продолжал Иннейт. – Придут и потребуют ответов. Придется мне с ними поговорить – обратить прилив вспять.
«Поговорить? – подумала Мараси. – Как вы уже пытались сделать это раньше?»
В той речи не было и намека на сопереживание горожанам с их проблемами.
Ржавь, неужели все это приключилось сегодня днем? Сверившись с богато украшенными настольными часами Иннейта, Мараси обнаружила, что уже почти два, – значит, речь губернатора в строгом смысле слова была вчера. Наверное, не стоило смотреть на время: увидев, насколько поздний час, Мараси лишь вспомнила о том, как сильно устала. Усталость чем-то походила на разозленного кредитора, который колотит в дверь и рано или поздно придется перестать его игнорировать.
– Скажите Араделю, – задумчиво проговорил губернатор, – пусть не останавливает людей, собирающихся возле особняка, но любые грабежи в других частях города он должен пресекать. Пусть они страшатся меча. Разумеется, мне понадобится здесь большой отряд констеблей, чтобы удержать толпы в повиновении, но я действительно хочу к ним обратиться. Эта ночь войдет в историю.
– Сэр, – начала Мараси, – я кое-что знаю о психологии толпы, и если пожелаете…
Кто-то снаружи позвал Иннейта, и он поднялся, не дослушав Мараси. Сунул ей приказ, скрепленный должностной печатью, и решительным шагом вышел из кабинета, чтобы разобраться с возникшими вопросами.
Мараси со вздохом проводила его взглядом. Оставалось лишь надеяться, что Уэйн и кандра сумеют обеспечить его безопасность. Она бы с радостью увидела, как однажды Иннейта посадят в тюрьму, но ей не хотелось, чтобы он умер. Его убийство, помимо всего прочего, сказалось бы ужасным образом на моральном состоянии города.
Положив приказ в сумочку рядом с пистолетом, Мараси вышла в коридор и прошмыгнула через зал, где некоторые члены кабинета давали указания своим помощникам или принимали чашки с горячим чаем от губернаторских слуг. В углу, задрав ноги на журнальный столик и вертя в пальцах дорогую ручку из золота и красного дерева, прохлаждался Уэйн. Один Гармония ведал, где он ее украл…
К несчастью, бак автомобиля опустел, так что для доставки приказа Араделю требовался более заурядный способ передвижения. Мараси разыскала лакея и велела вызвать карету.
Однако осунувшийся слуга лишь затряс головой:
– Придется подождать несколько минут, мисс, пока я разыщу вам экипаж. Чиновники забронировали половину карет в городе, чтобы те развозили их письма, и вы ведь знаете, какая сегодня ночь… – Он многозначительно посмотрел в сторону распахнутой двери.
Свет фонарей на крыльце едва проникал сквозь туман. Тот клубился и плясал, но казался каким-то робким. Миниатюрные язычки забирались в вестибюль и почти сразу исчезали, точно пар над плитой.
– Я подожду, – сказала Мараси. – Спасибо.
Ее ответ как будто порадовал лакея: возможно, остальные не проявили подобного понимания. Лакея кто-то позвал, а Мараси немного постояла в дверном проеме, глядя в туман. Оранжевая дымка над городом означала, что горели огни. И хорошо, если это яркое свечение окажется всего лишь совокупностью фонарей и факелов, а не полыхающими зданиями.
Пока Мараси глядела на улицу, ее посетила некая идея, которую было трудно сформулировать. Покачав головой, Мараси вернулась в особняк, собираясь найти Уэйна и спросить, что он думает о недавних событиях. В большой гостиной рядом с вестибюлем усталый слуга драил деревянный пол. Оказывается, пятна крови очень тяжело отчищать. Вдоль стены лежал аккуратно свернутый ковер – на выброс.
До гостиной Мараси так и не дошла – вместо этого она спустилась по лестнице к тайной комнате.
«Город на грани взрыва. Такое уже случалось».
В убежище губернатора было тихо и пахло мылом – здесь тоже недавно отмывали кровь. Множество книг и мягкое освещение, которое давали лампы, затененные красно-оранжевыми абажурами, создавали атмосферу спокойного пристанища ученого. Мараси обошла комнату, отметив на одной полке полное собрание Слов Основания. Книги в кожаных переплетах выглядели нетронутыми. Мараси вытащила первый том. Так и есть, страницы даже не разрезаны. Значит, никто не читал.
Давным-давно Выживший толкнул город на грань разрушения, а потом перенаправил эту ярость, превратив в восстание, которое покончило с тысячелетним диктаторством. О тех днях знал каждый школьник, но Мараси читала детальные отчеты, в том числе о ночи, когда все достигло критической точки, и поэтому прекрасно понимала, насколько та далекая ночь была похожа на сегодняшнюю.
