и останавливая хлынувшую кровь.
Пули продолжали градом стучать по кирпичам, и к некоторым не вели голубые лучи. Алюминиевые. У Кровопускательницы куда больше денег, чем Вакс мог предположить.
Почему они продолжают стрелять как бешеные? Пытаются силой выстрелов обрушить стену?
«Нет. Они отвлекают мое внимание, чтобы зайти сбоку».
Вакс схватил Виндикацию и поднял, продолжая другой рукой сжимать кровоточащую руку – до чего же больно! – и как раз вовремя: несколько теней, не имевших при себе никакого металла, пробрались на другую сторону строительной площадки. Первому Вакс всадил пулю в голову, второму – в шею. Оставшиеся трое присели, целясь в него из арбалетов, но один тут же исчез во тьме, и за секунду до того, как выстрелить в другого противника, Вакс смутно расслышал болезненный вскрик. Перевел пистолет на третьего и обнаружил, что тот валится на землю, а из его головы торчит… Рукоять ножа?
– Уэйн? – спросил Вакс, поспешно перезаряжая Виндикацию окровавленными пальцами.
– Не совсем, – ответил женский голос.
Высокая фигура прокралась сквозь туман и перелезла через груду кирпичей. Вакс не поверил своим глазам: черные волосы и элегантное облегающее платье – теперь у него не хватало нижней половины, от колен и дальше. Женщина с вечеринки, которая пыталась с ним флиртовать.
Плавным движением Вакс навел перезаряженную Виндикацию на лоб незнакомки. Снаружи пули перестали стучать о стену. Тишина казалась куда более зловещей.
– Ох, умоляю, – произнесла незнакомка, подсаживаясь вплотную к нему. – Зачем мне тебя спасать, будь я врагом?
«Потому что ты можешь оказаться Кровопускательницей», – подумал Вакс. Кто угодно мог ею оказаться.
– Э-э… ты ранен, – заметила женщина. – Насколько серьезно? Надо поскорей отсюда убираться. Они вот-вот пойдут на штурм.
«Проклятье. Выбирать особо не из чего. Довериться ей и, возможно, погибнуть или не довериться и почти наверняка погибнуть?»
– Иди сюда. – Вакс притянул женщину к себе. Виндикацию он направил в землю.
– У них снайперы, – предупредила она. – На пяти крышах. Ждут, чтобы ты взлетел в туман. Алюминиевые пули.
– Откуда ты знаешь?
– Подслушала, о чем шептались эти типы с арбалетами, пока подбирались к тебе.
– Кто ты такая? – сквозь стиснутые зубы спросил Вакс.
– А это имеет значение прямо сейчас?
– Нет.
– Бежать сможешь?
– Да. Все не так плохо, как выглядит.
И они пустились бежать: впереди Вакс – за ним женщина. Рана неимоверно болела, но было в тумане что-то такое… В нем Вакс чувствовал себя сильнее. Странно – он ведь не пьютерный громила, – но факт есть факт.
Вообще-то, пуля прошла через кожу и мышцы с внутренней стороны руки, отчего ее трудно было поднимать, но умереть от потери крови Ваксу не грозило. В большинстве случаев раны не могли остановить человека; с точки зрения психологии куда больший вред причиняла паническая боязнь того, что тебя подстрелят.
Они выскочили с задней стороны здания, мимо трупа с ножом в голове. Где-то за спиной в тумане раздались крики и несколько выстрелов, но стреляли явно наугад.
Женщина хорошо бегала, даром что в платье. Да, она оторвала нижнюю часть, но все равно бежала слишком легко, не вспотела и не запыхалась.
Голубые лучи. Впереди.
Вакс схватил Милан за руку и рывком затащил в переулок, когда на перекресток выскочили четверо и нацелили на них пистолеты.
– Ржавь! – заглянув за угол, выругался Вакс.
Короткий переулок заканчивался глухой стеной. Головорезы загнали их в ловушку.
– Сколько же людей у Кровопускательницы? – пробормотал он себе под нос и снова выругался.
– Это не могут быть люди Кровопускательницы, – возразила Милан. – Как она могла набрать такую армию? В прошлом она всегда работала одна.
Вакс резко повернулся к своей спутнице. Сколько ей известно обо всем этом?
– Нам придется драться, – сообщила Милан, когда позади раздались крики, и подняла руку к груди – к своему весьма глубокому декольте.
Ваксиллиуму случалось видеть странное. В Дикоземье он посетил лагерь колоссов, ему даже предложили стать одним из них. Он встречался и разговаривал с самим Богом и получил личный подарок от Смерти. И все это не подготовило его к зрелищу того, как грудная клетка симпатичной девушки сделалась почти прозрачной, потом одна грудь разделилась и из нее высунулась рукоятка маленького пистолета.
