разговаривал с начальником городской стражи. Судя по тому, что мужчина был в верхней одежде, его поймали на полпути в кабинет. Я вполне могла проскочить незамеченной, но замешкалась, увидев ауру спутника брата императора. Черные всполохи с алыми искрами, почти как у вампиров. Однако невысокий темноволосый парень в форме личной охраны императора не был вампиром.
Он был фениксом. Темным фениксом!
Темные – перевертыши нашей расы. Мы умираем, чтобы возродиться. Они возрождаются из чужой смерти. Любой, кто попытается отправить его к предкам, погибнет, отдаст свою жизнь за жизнь темного феникса. Даже если умирающий будет в одиночестве, он все равно убьет того, кто прямо или косвенно причастен к его гибели. Или того, кто будет рядом. Помимо этого, кроме обычной магии им, как и вампирам, доступна магия смерти. Лучших телохранителей или убийц не найти.
Они крайне малочисленны. Всего два рода – Эрли и Энио. Оба добровольно принесли магическую клятву служения императору. Но о них давно никто не слышал. Поговаривали, что «старики» отошли в мир иной, так и не оставив потомков. С деторождением у них дело обстояло хуже, чем у остальных фениксов. Мама говорила, что даже нам, белым, которым для появления птенца-феникса нужна истинная любовь к сородичу, проще стать родителями, чем им, но в подробности не вдавалась. Она вспоминала их по другому поводу. Мама считала темных удачным примером принесения магической клятвы.
Темных фениксов или боялись, или пытались использовать. Заканчивались такие попытки, как правило, плачевно – магами они были сильными. А еще гордились тем, что служат императорской семье уже много тысячелетий. В один прекрасный день главам семейств это надоело, и был найден приемлемый вариант – магическая клятва на крови. Императора и самих фениксов все устраивало.
Отец с мамой не соглашался, говорил, что это исключение из правил. Я была с ним согласна. Мне ли не знать, что может сделать маг с тем, кто принес ему клятву на крови! Это хуже, чем рабство. Ты не можешь ничего сделать, сказать, ты выполняешь приказ, даже если внутри все рвется на части.
Заметив, что на меня, замершую у двери, начинают коситься заходящие в фойе люди, я тихо вздохнула и, пристроившись за двумя девушками в форме уборщиц, проскользнула к лестнице. Поднявшись на пару ступенек, не выдержала и обернулась.
Феникс участвовал в обсуждении, брат императора и начальник охраны прислушивались к нему. Как к равному.
Но это ничего не значит. Темный вполне может выполнять приказ хозяина. Он сделает все, чтобы его выполнить. Будет говорить то, что надо, улыбаться, шутить, лгать.
Лишь глаза могут выдать. В их глубине будет боль. Или равнодушие. Но чтобы это увидеть, надо хорошо знать человека и быть очень внимательным.
Заметить магическую клятву на крови практически невозможно, поэтому ее так любят нечистые на руку маги всех рас. Я изучила множество документов на эту тему. Но выводы были неутешительны. Сведений, что кто-то сумел снять клятву, я не нашла.
Ты можешь мечтать о свободе, но действовать будешь согласно приказу. А если ослушаешься – умрешь. Медленно или быстро – зависит от того, что именно ты сделаешь, и насколько это пойдет в разрез с волей хозяина.
Мой отец начал умирать, когда решил, что мне не место в подвале Эмиля. Об этом я узнала потом, из книг. Он прекрасно понимал, на что шел, и ничего не сказал. Глупо надеяться, что архимаг внес в свой приказ коррективы, чтобы не лишиться единственного оставшегося раба, но иногда я мечтала об этом. Особенно в первые несколько лет самостоятельной жизни. Потом вспоминала некролог в газете. И маму с ее детской верой в то, что Эмиль однажды нас отпустит, потому что его глаза выдают в нем неплохого человека.
Во всем этом ужасе радовало одно: чтобы принять клятву на крови, требовалось огромное количество магической энергии. Ритуал был связан с призывом смерти, Эмиль дважды рисковал жизнью, чтобы получить власть над отцом и мамой. Столько усилий ради каких-то опытов! Садистских наклонностей я за Эмилем не замечала. Он мог быть жестоким, но удовольствия от процесса точно не получал. Я бы знала…
Меня передернуло от отвращения.
Поняв, что телохранителя из меня не выйдет, архимаг приступил к опытам. Объектом исследований была моя способность возвращать. Как и все белые фениксы, я могу вернуть убитого к жизни, если с момента смерти прошло не более трех-пяти минут. Но чтобы кого-то вернуть, мне нужно умереть.
В памяти всплыли звуки прошлого. Шорохи, стоны, крики… Звон стали…
Хватит. Прошлого не вернуть. Слезы выплаканы. Рубцы на сердце хоть и болят, но уже не кровоточат. Душу греет мысль, что однажды я найду способ доказать вину архимага.
Поднимаясь в кабинет, я подумала, что, когда Иден предлагал мне принести клятву на крови, он, в случае моего согласия, рисковал не меньше Эмиля. Зачем? Ради какого-то секретаря?
Уже в приемной, вешая одежду в шкаф, я размышляла, как мне попасть в Портовую слободу и не влипнуть в очередные неприятности. Все упиралось в сбежавшую секретаршу, шпионившую за Реганом. Что она хотела сказать своим странным посланием у зеркала? О каких волках шла речь? О тех, что стоят у особняка Эмиля? А других и нет. Разве только Рикард волк? Тогда зверь страшнее него – Иден? Человек? Что за глупость! А как же глаза палача? Виноват перстень – однозначно. В последнее время я ничего похожего на жуткий взгляд не наблюдаю. Значит, волки Эмиля. Символ его рода. Получается, есть некто страшнее архимага?
Окончательно запутавшись, я решила действовать постепенно. Поставила цель – сделала – добавила фрагмент к картине происходящего. Если он,
