– А если не приведешь или не придешь, то… что?
– Они знают, где живет моя семья. Я думал, все погибли, но выяснилось… что нам всем повезло. Мне даже позволили убедиться, что это действительно мои родные. Короче говоря, идти придется.
– И куда?
– Точно не знаю.
– Но ты ведь уже идешь. Что ж получается, идешь, но не знаешь куда?
– Он правда не знает, – негромко проронила Василиса, наливая Грому свежий чай. – Знание в «сейфе» его внутреннем, а ключа у него нет. Так, Денис?
– Думаю, да. Этот условный ключ, вероятно, можно отыскать в Старом Осколе. Хотя это лишь версия.
– Ага! – Гром кивнул. – И ты решил их там, в Старом Осколе, подловить? Как бы на ничейной территории, где у них поддержки не будет. Толково.
– Вот именно.
– Но невыполнимо.
– Почему?
– Опасно стало в городе. Он, конечно, не зарос. До Леса оттуда, как и прежде, далеко. Но Лес там все равно большое влияние теперь имеет. Только попробуй там стрельнуть, гармонию нарушить, сразу получишь по соплям.
– Да? – Бондарев недоверчиво покосился на Грома. – И давно так стало?
– Недавно. Дней пять всего назад. Мы как раз оттуда вернулись вчера.
– Так даже лучше, – вмешался Артем. – Игра до первого выстрела. Вернее – до первого и последнего. Все решает тактика, кто кого переиграет, перехитрит, подберется вплотную и выстрелит в упор. Бам! И в бункер! Круто!
– Если отыщется ключ, обойдемся без стрельбы, – возразил майор. – Мы пойдем дальше, например, по следам секретного эшелона.
– Не отыщется, – возразила Василиса. – Поняла я, что за «сейф» у тебя в голове. Только сейчас сообразила. Увидишь ключ, да все равно не узнаешь его.
– Не узнаю, значит, логикой воспользуюсь, вычислю, – уверенно сказал Бондарев. – Выбора-то нет. И вообще, почему ты решила, что не узнаю?
– Вспомнила. Видела уже такие «сейфы». Не настолько крепкие, но похожие. Дважды видела. И все у бывших офицеров в сознании.
– Вот как?
– Да, не один ты такой был, Денис. Но те двое давно в сырой земле лежат. Так что ты, возможно, и впрямь уникальный. Может быть, последний из вашей закодированной компании.
– То есть это кодировка была?
– Похоже на то. В прежние времена была у военных контрразведчиков такая программа «гуманного устранения свидетелей». Зачищали память людям особым способом. Считалось, это самый лучший способ, дорогой, но безвредный. Десятка три-четыре всего таких процедур провели. Если ты в числе пациентов, Денис, то раньше сильно важной птицей был.
– А тебе это все откуда известно? Кто проводил эти процедуры? Где?
– Мне-то? Из интернета. Помнишь, была такая сеть?
– И в ней ты вычитала совершенно секретные сведения?
– А что? Разве мало туда секретов сливали, особенно в середине десятых годов? Я не только ворожбой да гипнозом увлекалась. Психозомбированием, выборочной блокировкой памяти да прочими способами воздействия на психику людей тоже интересовалась, с детства…
– Ведьмами не становятся, ими рождаются, – пробурчал Сиплый.
– И не спорю, – Василиса пожала плечами. – В те времена, бывало, круглыми сутками на сайтах ясновидящих да на форумах колдунов паслась.
– Работать не пробовала? – вновь пробурчал Сиплый. – Говорят, помогает от дури всякой праздной.
– Пробовала, не понравилось, – Василиса улыбнулась. – А если серьезно, работала, но все свободное время будто бы к нынешней жизни готовилась. Скажешь, зря?
– Ничего тебе не скажу, – Сиплый поднял взгляд на Бондарева. – А тебе скажу. В дела ваши степные нам нет резона вмешиваться…
– Есть!
– Не перебивай!
– Нет, это ты послушай, егерь! – неожиданно для егерей взорвался Бондарев. – Наши дела теперь и ваши! Ради меня одного… ладно, ради моих секретных знаний – как личность я тут техническую роль играю… кто-то вкладывает немалые средства в масштабную костюмированную постановку, а когда потребуется, не промедлив и секунды, начнет большую войну. Пока мы видим только малую часть всей картины, верхушку айсберга. Но не дай нам бог увидеть эту глыбу целиком, потому что в этом случае она раздавит нас! Расплющит и размажет! Так что вам придется вмешаться, хотите вы того или нет! А что касается резонов… хорошо! Если ты настолько близорук, что тебе нужна морковка перед носом, как тому ослику, я дам тебе ее! Сверхценный артефакт!
