удалялась от комнаты «болезного» барона.
— Гениально! — восхитился ректор. — Он сумел поставить магические метки на Темлана и своих внучат. Вот жулик! С такими метками с ним играть в прятки бесполезно.
— Айден давно мертв! — рявкнул Сиоген.
— Если верить карте — нет. Вот смотри, Темлан в тюрьме, — кивнул он на карту Рионга с окрестностями. — Пайра возле здания суда, а Айден только что был здесь, — маг ткнул пальцем в стену.
— Подслушивал… — сообразил философ.
— Скорей всего. Кстати, ты был прав. В этом замке полно тайных ходов.
— Клэнси, Фоб, за мной!
Философ с невероятной для такой туши скоростью вылетел из спальни и помчался вдоль по коридору, сверяя маршрут с мерцающей на карте точкой. Следом бесшумно скользил Клэнси и топал ножищами Кровавый Фоб, угрожающе размахивая дубинкой.
— Ну-с… Чем ты еще меня порадуешь, Кордей? — Корониус Мудрый трепетно перевернул страницу и впился глазами в прыгающие, неровные строчки, начертанные рукой старого мага. — Магический барьер с односторонней проницаемостью… Односторонней? Странный барьер. Вообще-то если его использовать как фильтр… оригинально, очень оригинально. А тут у нас что? Живописные путешествия в параллельные миры… Параллельные миры? Хочешь сказать, что проковырял туда дыру? Ну, старый, это ты загнул! Не верю!
Корониус Мудрый решительно перевернул страницу…
32
Неопределенность положения заставляла барона Аксиса нервничать. Мэрия опечатана, заветный сундучок из графства Норма, который должен был с гаком покрыть недостачу, тоже. Ему явно дышит в спину тайная канцелярия, но при этом не предпринимает никаких мер к задержанию и даже не мешает вершить правосудие, согласно андугарскому законодательству! Мэр, вернее, на данный момент господин судья, обвел строгим взглядом забитый до отказа зал. Весь высший свет Рионга и не только. Часть зрителей, судя по одеждам, тоже из благородного сословия, прибыла сюда издалека и скрывала свои лица масками. Это раздражало, и, прежде чем начать заседание, барон Аксис решил показать, кто в этом здании на данный момент хозяин.
— Господа, — грозно насупил брови мэр, строго глядя в зал, — хочу вам напомнить, что здесь не театр и не бал-маскарад. Здесь храм правосудия. Так что извольте снять маски. Принятие спиртных напитков в зале суда также недопустимо.
— А если у меня сушняк? — возмутился из-под маски сидевший в первых рядах император.
— Барбосик, — шепнула на ухо соседу дама средних лет, — сделай что-нибудь, я не хочу, чтоб в свете знали, что я здесь появлялась.
Дородный господин кивнул, поправил на лице черную маску и не спеша поднялся.
— Господин судья, вы можете нам назвать статью закона, запрещающую гражданам Андугара носить на лице маски?
— Нет, — довольно агрессивно ответил мэр, — но не все в этой жизни можно регламентировать статьями закона. Элементарные правила приличия…
— …требуют уважительно относиться ко всем без исключения гражданам Андугара! — в голосе «барбосика» зазвучал металл. — Возможно, под чьей-то маской скрывается изуродованное язвами или боевыми шрамами лицо, и владелец этого лица не хочет, чтобы его видели в таком виде! Именно поэтому в своде андугарских законов отсутствует данная статья. Стыдно не знать таких элементарных вещей. Вы, господин мэр, отвечаете в этом городе за порядок и вершите правосудие, а потому свод законов должен быть вашей настольной книгой!
— Судью на мыло! — поддержал «барбосика» император и попытался приложиться к водке еще раз, но герцог Садемский отнял у него бутылку.
— Кончай похмеляться, а то и вправду выведут.
— Да я его на плаху!
— Неспортивно. А как же наш спор?
— Исход предрешен. Натка его закопает! — уверенно сказал император.
— Не смешно. У нее на лбу написано, что она в законах ни уха ни рыла. По-моему, она вообще их видит в первый раз.
Действительно, сидевшая рядом с закованным в кандалы Темланом Натка с мрачной ненавистью смотрела на толстенные тома свода законов, лежащие на столике перед ней. Внезапно она сморщила свой конопатый носик, на мгновение прикрыла глаза и один из томов сам собой открылся. Леди Натали заглянула в него и победно улыбнулась.
— Увеличиваю ставку! — азартно сказал император.
— На сколько?
