— Будет тебе персональный шалаш, не волнуйся.
Как только костер заполыхал, наемник отцепил от пояса кинжал и кинул его девчонке.
— Говорят, мясо крангала очень вкусное, — намекнул он и двинулся обратно в лес за материалом для второго шалаша.
К тому времени как окончательно стемнело и на небе засияли звезды, шалаш был построен, а на широком листе лопуха дымилась горка аппетитно поджаренных кусочков мяса. Рядом с лопухом лежал подпаленный рог крангала, который Натка использовала в качестве шампура.
— Его бы предварительно замариновать, такой шашлык бы получился! — прочавкала девушка.
Тарбон сел рядом и присоединился к трапезе.
— Ну а теперь колись, — насытившись, сказала Натка, — от кого скрываешься?
— Опять колись. Второй раз от тебя это слышу. Что значит «колись»? Я тебе что, бревно под топором?
— Колоться — значит, признаваться.
— Как же с тобой трудно. Ты уж давай со мной по-человечески, а не по-деревянному говори.
— Я с деревом иначе не умею, — фыркнула девица.
— Вот вредина! Ну, ладно, расколюсь, но тогда и ты колись… тьфу! До чего ж прилипчивая фраза. Признайся, колдовала?
— Когда?
— Когда ловила рыбу.
— Нет!
— Не ври. До моря десять дней пути верхом, а в пресных водах крангалы не водятся.
— Мой крангал водится, — упрямо заявила девица.
Тарбон только вздохнул.
— Да честно же, не колдовала! Ну, самую малость, может, червяков же ты для ловли мне не дал!
— Только червяков?
— Ну да. Я толком больше ничего и не умею, — честно призналась Натка.
— Да-а-а… Многому тебя в Кардамане обучили. А как же крангал?
— Откуда я знаю, как он здесь оказался? Захотелось поймать рыбку покрупнее, она и приплыла.
— Тяжелый случай. Рекомендую впредь скромнее быть в желаниях.
— Так от кого ты прячешься?
— От имперской стражи.
— Тебя ловят?
— Да, обвиняюсь в преднамеренном убийстве.
— Кого?
— Графа Норма эл Рилан эт Кордея.
— Угу. Рилана Кордеевича Норманова, — привычно перевела для себя Натка.[1]
Девушка окинула наемника внимательным взглядом:
— Что-то не верится. Не похож ты на хладнокровного убийцу.
— А на кого похож?
— На воина. Вы с ним поссорились?
— Нет. И, сколько себя помню, не ссорился никогда.
— Сколько себя помню? Выходит, вы с ним очень давно знакомы?
— Ухватила самую суть. Он меня практически с пеленок воспитал. Подкидыш я. К воротам его замка меня в детстве подбросили. Вот он меня и воспитал… Да что там говорить! Он мне как родной отец был! В битве при Энире не раз друг друга грудью прикрывали. Он мне там два раза жизнь спасал!
— А ты?
— Я тоже раза три. Хотел бы его смерти, там, на поле боя, это сделать просто, никто бы не заметил. И вообще, все это чистый бред! Чтоб я на своего благодетеля руку поднял? Да никогда! Мне проще самому броситься на меч, чем…
— Спокойно! — осадила Натка распалившегося наемника. — Криком горю не поможешь. Раз мы одной веревочкой повязаны, Темлан, выкладывай, как на духу, все честно.
— Как догадалась, что меня зовут Темлан?
— Наличие юбки и веснушек не означает отсутствие мозгов, — отчеканила девица. — Если бы я меч, на рукояти которого написано «Темлан» зачаровала на Тарбона, ты бы сейчас за мной хвостиком не бегал. Так что давай колись!
