— По кочану! Пока не восстановится справедливость… — передразнила Натка клиента. — Нет, я в принципе тоже за мир во всем мире, но это уж слишком. Пока жив род человеческий, о справедливости можешь не мечтать!
— Ах, ты вот о чем, — сообразил наемник. — Ты неправильно меня поняла. Я говорю о справедливости по отношению к хозяину этого меча.
— Это другое дело. Десять золотых, — заломила цену девчонка.
— Сколько?!! — ахнул наемник.
— Десять золотых кнаров, — невозмутимо сказала Натка.
— А у меня всего два салта…
Глаза девчонки загорелись:
— Ха! Чтоб великий Марчун за каких-то жалких два салта марался? Забудь!
— А в городе других магов нет? — спросил расстроенный наемник.
— Ты в нашем городе впервые?
— Впервые.
— Тогда нет!
— Чего тогда нет?
— Кроме меня и Марчуна, других магов в Кардамане нет! — нахально соврала девица.
— А ты маг?
— Конечно! Иначе чего я здесь сижу?
— Слушай, красавица, — наемник двинулся к столу, просительно глядя на конопатую вредину, — а может, ты для меня меч зачаруешь? Очень уж серьезное дело мне предстоит.
— Красавица… — радостно закивала головой Натка. — Звучит как песня. Продолжай. Я так люблю подхалимаж!
— Какой еще подхалимаж? — обиделся наемник. — Ты действительно симпатичная девчонка, и я…
— Все! Уломал. Гони сюда два салта и свою железку. Зачаровывать буду.
Наемник поспешил выложить на стол деньги и грозный, отливающий хищной синевой меч с узорчатой черной рукоятью на которой была выгравирована надпись «Темлан».
— Ого! — Хотя в оружейном деле Натка была почти полный ноль, дешевое ангалузское железо от благородной бушеронской стали отличить могла. Такой меч стоил не меньше пятидесяти золотых кнаров, а вот хозяин его, похоже, сидел на мели. Впрочем, это было не ее дело.
— Имя?
— Зачем тебе мое имя? — насторожился наемник.
— А на кого я меч зачаровывать буду, бестолочь, на себя? — рассердилась девица, воровато косясь на дверь, за которой скрылся Марчун. Если старый скупердяй надумает выползти из своей конуры, сделке конец, и не видать ей очаровательных сережек, так изумительно подходящих под цвет ее изумрудных глаз. Не видать как своих ушей… в смысле в своих ушах их не видать.
— Тарбон, — слегка поколебавшись, еле слышно шепнул наемник.
Натка покосилась на рукоять. Наемник торопливо перевернул меч так, чтобы гравировка созерцала столешницу, а не потолок.
— Значит, Темлан, — хмыкнула девчонка.
— Да тише ты!
— Не дрейфь, Тарбон. Имеешь дело с профи. Что такое профессиональная этика, знаешь?
— Знаю.
— Это радует. Я маг высочайшей квалификации. Такие маги своих клиентов не сдают. Так, не дыши. Сейчас я твой меч зачаровывать буду.
Натка прикрыла глаза, припоминая заклинание. Пару лет назад она подслушала, как ее первый учитель зачаровывал меч начальника городской стражи Брадмина. Слух у нее был хороший, и она, радуясь удаче, записала заклинание в свой девичий дневник. Эх, его бы сейчас сюда! Но бежать в свою комнатушку за шпаргалкой как-то несолидно. Ладно, будем работать по памяти, решила ученица мага и забормотала заклинания, лаская мысленным взором несравненные сережки в виде розовых цветочков с изумрудным глазком, которые скоро сделают ее первой красавицей Кардамана и начнут штабелями укладывать кавалеров возле ног…
— Ты что делаешь? — завопил Тарбон.
Натка распахнула глаза.
— Упс…
На столе лежал все тот же меч. Вот только рукоятью его теперь служил обрубок толстого зеленого стебля, а гардой лепесточки розового цветка, из изумрудного центра которого торчал клинок.
— А чё, красиво получилось. И главное, теперь твой меч никто не опознает, — обрадовала Тарбона Натка.
