понимаешь ли, при взрыве подобного рода высвобождается столько свободной энергии, что…
– Прости, перебью тебя, но, думаю, этот вопрос сейчас не актуален. Кажется, по нам бьют из крупного калибра, но все же не настолько крупного, как тебе, может, хотелось бы.
– Да ты что! – возмутилась Лена. – Я вовсе не желаю, чтобы в нас кидали бомбами, какого бы размера они ни были!
– Ну вот и славно… Ты звякни ребятам, пусть поторопятся, а я пока пойду проверю, кто это там развлекается…
– Только осторожней, а то Оля мне не простит твоей бесславной гибели.
– А при чем тут Оля? – подозрительно поинтересовался я. Лишь бы меня опять не сватали без меня, как бывало уже пару раз. Оля у нас всего год, а планы Лены по устройству личной жизни всех, кто, по ее мнению, в этом нуждался, были грандиозны. И то, что наш аналитик сама слабо разбиралась в этих вопросах, ничего не значило. Со стороны, мол, виднее, как она считала, и пока переубедить ее не удавалось.
Третий удар швырнул меня вперед, прервав цепочку рассуждений. На этот раз упал я удачно, оказавшись в приемной, неподалеку от окна, выходящего на парковку.
Отдышавшись, я поднялся на ноги и осторожно выглянул во двор. Первое, что я увидел – танк, самый настоящий «Т-34», без обмана. Танк стоял посреди парковки, а слегка продавленный след на асфальте указывал, откуда он прибыл. Дуло башни было нацелено прямиком на наш корпус. Кажется, сейчас как раз происходила очередная перезарядка снаряда. Бойцы внутри сидели обученные, судя по частоте выстрелов, и не их вина, что щит не давал обрушить на наши головы стены и крышу здания.
Черт, что же делать? Вариантов, собственно, мне виделось всего два. Либо ждать подкрепления в любом виде (пусть хоть местная полиция приедет и разберется, ведь это как-никак ЧП областного масштаба! Еще бы – танк, ведущий прицельный огонь в центре города!). Либо действовать самому и в одиночку попытаться обезвредить железного зверя вкупе со всеми, кто сидит у него внутри.
Бесспорно, я бы предпочел первый вариант, если бы не одно малюсенькое наблюдение, сделанное мной при мимолетном взгляде на улицу.
Щит светился ровным красноватым оттенком и явственно различался даже простым, самым что ни на есть немагическим зрением. А это значило, что, несмотря на все мои уверения, основанные на словах шефа, жить щиту оставалось считаные секунды. Может быть, магическая атака и не причинила бы ему существенного вреда, но вот примитивные выстрелы из танка почти разрушили его. Что уж говорить о ядерном взрыве, слабоват щит, это очевидно. А значит, вариантов у меня больше и нет. Еще два-три выстрела, и мы окажемся погребенными под грудой кирпича и металла, а этого мне очень не хотелось.
Я три раза глубоко вздохнул и открыл входную дверь. Танк не стрелял: то ли все еще перезаряжали орудие, то ли выжидали, что произойдет дальше. Я вышел на улицу и сделал несколько шагов вперед. Танк замер, как напоминание о бренности бытия.
Я шел вперед, забирая чуть влево, а дуло смертоносной машины поворачивалось следом. Что ж, по крайней мере теперь наш дом не на линии огня, но если танк выстрелит еще раз, то вряд ли промахнется. Несмотря на изрядный возраст, выглядел он как новенький. Похоже, за машиной тщательно ухаживали, и те, кто сидел внутри, вряд ли промахнулись бы по столь легкой мишени, какой в данный момент являлся я.
Щит, накрывавший наше здание, на парковку не распространялся, и я давно вышел за его пределы, оставшись безо всякой защиты.
Поэтому не удивительно, что я чувствовал себя крайне неуютно и зябко на свежем воздухе. «Сигарету бы напоследок», – подумалось мне.
И тут неким шестым, седьмым или тридцать первым неизвестным ни мне, ни науке чувством я понял, что сейчас в меня выстрелят. И, что еще страшнее, мои ноги внезапно оказались неспособны сделать более ни шагу, они словно приросли к асфальту, отказываясь мне подчиняться. Вот так дела, смерть Портоса! Он тоже окончил жизнь, преданный собственными конечностями…
Все, что я додумался сделать, – пустить вперед усыпляющее заклятье, и приготовился к безвременной кончине.
В ту же секунду на стоянку влетел черный, полностью тонированный «хаммер». Я всегда удивлялся, как ребята ночью при подобной тонировке могут различить хоть что-то вокруг? Машина, не снижая скорости, подлетела к танку сзади и, резко затормозив, остановилась. Из нее, словно пружинистые мячики, вылетели две фигуры и через миг оказались сверху на броне.
Фигура побольше наклонилась над люком и просто выдрала его из башни, отбросив в сторону. Люк с удивленным звоном упал на асфальт. А фигура поменьше уже нырнула в башню.
Выстрел так и не раздался. Но и ноги мои двигаться отказывались. Я сел на асфальт, где стоял, и закурил, глубоко и жадно затягиваясь.
Через минуту ко мне подошел аккуратный Чингиз, выбравшийся из танка через нижний люк, и сообщил:
– Все в порядке, солдаты спят.
– Что за солдаты? – вяло поинтересовался я.
– Срочники, судя по всему. Из местного танкового училища. И танк оттуда же, он у них там служит рабочим музейным экспонатом. Я сам видел.
– А как они оказались здесь? И почему стреляли по нам?
– Они под воздействием, – заявил подошедший Брайн. – Сильное заклятье подчинения. Скорее всего, им приказали угнать танк и дали точное указание, куда ехать и что там делать. Будем разбираться!
– Ты их оставил одних?
