– С сестрой? О как, а я думал, ты о ней позабыл.
– Ответь!
– Я хочу на ней жениться. А может, изжарю и съем. Я еще не решил.
В каюте Вандоры чуть слышно охнули.
Прихватив еще одну гроздь, я перевернулся на другой бок, спиной к принцу, чтобы он не заметил широченной улыбки, которая помимо воли раздвинула мои губы.
– Смеркает… Не бузи, а то заставлю жрать бекон!
Глава десятая (сноужасная)
Мне приснился кошмарный сон[29]
У женщин, вопреки устоявшемуся мнению, все в порядке с логикой. Ее просто нет. Мы, мужчины, полагаем, что женщины в своих поступках советуются со страшным зверем – «женской логикой», хотя это – ерунда и сказки для самых маленьких. Женские поводыри – эмоции и интуиция. Первые побуждают совершать импульсивные поступки, вторая – служит чем-то вроде барометра-предсказателя, который присутствует у мужчин разве что в виде недоразвитого огрызка. Наша интуиция и вполовину не так развита, как у женщин. Именно поэтому мы совершенно не способны просчитать их поступки. С нашей точки зрения – они не дружат с логикой. Но на самом-то деле – именно благодаря интуиции, женщина на каком-то подсознательном уровне умеет просчитывать последствия того или иного своего поступка на сотню шагов вперед. Тот поступок, что кажется нам, мужчинам, верхом абсурда, на самом деле может привести женщину впоследствии к вещам, давно ею задуманным, к осуществлению тайных планов…
Ну, в общем, вы поняли, решая некую задачу – женщины сначала делают, потому думают, а мужчины – наоборот. Но, вот он парадокс, при этом женщинам удается лучше справляться с задачами, оставляя нас с носом.
Короче, черт его знает, от чего и почему Вандора сиганула из окна «Благодати». Интуиция ей подсказала так сделать. Зачем? Смотрите абзац выше. Ее интуиция подсчитала какие-то составляющие, надавила на эмоции, и – оп-па – принцесса уже барахтается в воде, а чуть погодя – полеживает на «Малке» в своей каюте, связанная… как… как… Ну, я не мастер бондажа и японского шибари, связал как мог, старался не слишком сдавливать. Она, на удивление, не сопротивлялась. Затем, переговорив с принцем Тендалом, я спустился к Вандоре еще раз и освободил ее от пут. Она и тут проявила кротость, свойственную, разве что, сытым кошкам. Теперь я спускался к Вандоре в третий раз, неся ей ужин.
Ключ в двери, повернуть, открыть, сделав щель, потом распахнуть во всю ширь: немного осмотрительности, когда вхожу в покои местной кавказской пленницы, чтобы не получить по башке подносом или табуретом, как Шурик – вот и все что требуется для общения с принцессой. Я поставил поднос на столик, и некоторое время смотрел, как Вандора посапывает на кровати в легкой пижамке (я нашел тут, на «Малке», полный гардероб принцессы – богатый, надо сказать, был выбор одежонок!), чуть прикрытая легкой простыней, из-под которой торчали босые ножки. Она была удивительно спокойна и ничуть не протестовала против своего пленения. Только посмеивалась и хмыкала – о, она умела иронично хмыкать, поверьте! Она словно решила для себя некую вещь, после которой в ее душе наступил абсолютный штиль – уютный и не оставляющий возможность для шторма.
Я сел на кровать, морщась от боли в пояснице, и пощекотал ее лодыжку.
Вандора потянулась, глянула на меня через плечо и отбросила простынь. Пижамка была свободная, нежного канареечного цвета, пуговичка на груди расстегнута – так что я мог созерцать весьма заманчивое декольте.
– Отпустил бы ты уже меня, дорогой.
Сердце мое екнуло.
Слово «дорогой» женщины используют в двух вариантах. Дорогой – в ироничном смысле. И дорогой – когда считают, что вас приватизировали и вы уже никуда и никогда от нее не денетесь.
Так вот она, несомненно, использовала второй вариант. При этом, учтите, это она была моей пленницей!
– Завтра мы достигнем берега, и я тебя отпущу. И тебя, и брата.
– Можешь сделать это сейчас, только сначала раздень.
Мое сердце екнуло еще раз. Я поспешно встал, оправил безрукавку. Не люблю и не хочу пользоваться бедственным положением женщины. Каков бы я ни был подлец, у меня есть определенный кодекс, и первый его пункт гласит – никакого секса с пленницами!
Вандора снова потянулась, приняв такую позу, что я чуть не взвыл.
– Олег.
– Ну?
– Я слышала, как ты искал меня там, на «Благодати». Знаешь, дорогой, а ведь ни один мужчина до этого такого не делал…
К чертовой матери первый пункт!
Я ее раздел.
