пришелец из иномирья отреагировал на них. Дернулся, словно током ударенный, и тут же скрючило его в комок. Изнутри на защитное облако плеснуло зеленовато-желтым, и растеклось, словно нарыв лопнул.
Тут же облако почернело, скрыв от взгляда землянина его содержимое, примерно как на стекло бронешлема опускаются светофильтры в случае опасности поражения глаз. Но Рэдрик уже не смотрел на раненого пришельца. Он видел: на платформе покачивались еще два таких же бесформенных защитных костюма с гуманоидами внутри. Которые, кстати, от произошедшего слегка ошалели. Прям как люди, на которых та самая обреченная крыса бросилась, отчаянно пища и скаля крохотные зубки. И тут же вдобавок по второму облаку неторопливо прошлась свинцовая строчка.
Словно в замедленном фильме видел Шухарт, как разбрызгивается на мутноватой поверхности бесполезный свинец, и как крохотные иглы, тут же раскаляясь добела, проникают сквозь защиту пришельцев… Ну да, в руках Снайпера российский автомат «Вал» с бронебойными пулями. Но неужто эти земные пули могут пробить защиту высокоразвитых гуманоидов?
Получается, смогли. Правда, второй пришелец оказался шустрее. Успел броситься на пол, и огненные иглы прошили лишь его левую конечность. Отчасти еще и потому повезло ему, что третий гуманоид резко рванул платформу влево и вниз, выдергивая ее хвостовую часть из портала.
Платформе это на пользу не пошло. Ее корма треснула с омерзительным хрустом и скрежетом, из хвостовой части полыхнуло холодно-голубое пламя. Но две оставшиеся платформы, не тормозившие ради сомнительных экспериментов, уже освободились из плена пространственных порталов. Сейчас они величаво разворачивались в сторону сталкеров, и из облаков, клубящихся на них, уже тянулись по полу цеха длинные тени, пропахивая в нем широкие борозды и превращая бетон в грязно-серую пыль…
Но тут случилось странное. Левая половина одной из платформ вдруг рассыпалась в пыль. Только что была – и нет ее, будто отрезало. Только облако серо-стальной крошки, пока еще держащее форму странной машины, медленно осыпается книзу, да страшно, жутко кричит гуманоид, у которого вместе с его защитным костюмом-облаком внезапно исчезли две конечности. Длинный, тоскливый скрип несется из его раззявленной пасти, которую теперь хорошо видно. Она как раз две трети верхнего обрубка занимает, а над ней – глаза. Круглые абсолютно, паучьи какие-то. И много их. Черные, ничего не выражающие, опоясывающие «голову» по кругу, будто кто-то бусы из «черных брызг» на нее надел навроде короны. А из широкого обрубка прямо на пыльное облако хлещет зеленовато-желтая кровь и, пропитавшись той пылью, на пол шлепается бесформенными, полужидкими кусками.
Половина платформы лишь долю мгновения висела в воздухе, после чего крутануло ее, будто в невидимый водоворот попала, и рухнула она на пол цеха, словно большая, бесполезная железяка, которых в огромном цеху и без того валялось предостаточно. Рухнула – и полыхнула ярко-синим, Рэд аж зажмурился на мгновение, спасая глаза. Но перед этим успел заметить, что буквально пару ярдов не доползла до него смертоносная тень. Сместилась в сторону резко, полоснула по трубе, мгновенно превратив ее в ржавое крошево – это водила третьей платформы, поняв, что кто-то с тыла атакует их же оружием, рванул свою машину в сторону, сбив прицел стрелку. Но понять гуманоида можно. Когда стая крыс атакует тебя со всех сторон, и два экипажа твоих высоколобых товарищей погибли меньше чем за минуту, самое лучшее – свалить туда, откуда пришел.
Жмурился Шухарт недолго. Когда такое происходит прямо перед тобой, можно и глазами рискнуть, как в анекдоте: «Я должен это видеть!» Хотя, конечно, смешного мало, когда тебя только что чуть не распылили на месте. Мигнул сталкер, открыл глаза – и увидел странное, хотя, казалось бы, куда уж более после всего произошедшего.
Резко развернувшись прямо на месте, оставшаяся платформа метнулась к еще не закрывшемуся порталу, при этом… на глазах теряя очертания, буквально растворяясь в полумраке цеха. Еще немного, и путь можно будет отследить только по тому, как внезапно начал трескаться и рассыпаться от жары бетон под полупрозрачной массой «галоши» из иномирья.
«Режим невидимости?» – пронеслось в голове Рэдрика.
И будто щелкнуло что в ней, когда увидел Шухарт, что творится с полом цеха, когда транспорт пришельцев экстренно начал переходить в режим «стелс». Вот она, «дьявольская жаровня», образовывающаяся под невидимой «галошей»! Понятное дело – в режиме невидимости она гораздо больше энергии жрет, и земля под ней прогревается нереально. Значит, когда они с Арчи на земле от жары немыслимой корчились, продвинутые гуманоиды наблюдали за ними сверху и прикидывали – опуститься пониже и спалить безмозглых тварей, или же бес с ними, пусть поживут еще немного, так и быть, разрешим им. Легко быть богом, стоя на невидимой платформе и глядя, как извиваются под твоими подошвами тупые куски протоплазмы. Но вот когда эти куски начинают огрызаться, у богов из другого мира начинаются трудности, и появляется острое желание спасти свою задницу. Которая у всех одна, от бога до последнего нищего бродяги, и запасной не будет…
Но уйти у гуманоидов не получилось. Внезапно в рассеянный луч света, проникающий через дырявую крышу цеха, шагнула человеческая фигура. В ее руке был пистолет странной формы, больше похожий на фонарь с рукоятью, чем на оружие. Но то, что это именно пистолет, сомнений не было, так как от него в сторону невидимой «галоши» тянулась по полу знакомая тень.
Платформа пришельцев уже начала погружаться в портал, который характерно растянулся в стороны и вглубь, словно плоть жертвы, в которую вонзают заточенный кол. Но тут тень от пистолета мазнула по центру портала, и вновь уже знакомый многоголосый вопль раздался под сводами цеха, будто одновременно несколько огромных тупых ножей резанули по стеклу.
Портал вздрогнул, будто живое существо, и вдруг резко схлопнулся. Только что был – и вот уже нет его, а вниз, в клубах серой пыли с грохотом посыпались обломки рассеченной по диагонали «галоши», мгновенно потерявшей невидимость.
