рядом. Его товарищ глянул на центуриона и сделал то же самое.
Центурион фыркнул.
— Вы трусы…
— Сдавайтесь! — приказал Искербел. — Сейчас же — или умрете!
Центурион скрипнул зубами, медленно оглядываясь по сторонам. Двое выживших бочком отошли от него. Тяжело вздохнув, он выпрямился и швырнул посох и меч к ногам Искербела.
— Сейчас ты сбежишь, но очень скоро мы снова будем гнать вас, как псов, идя по вашему следу.
— Правда? — с улыбкой спросил Искербел. — Это мы еще поглядим. Каллек, сними с меня эти цепи.
Соплеменник подошел к нему и выдернул штифты из колец на шее и запястьях, а затем наклонился и снял оковы с его ног. Искербел осторожно потер красные рубцы на запястьях, оглядывая людей из своего поселения.
— Дураки вы все. Римляне удовлетворились бы моей кровью за убийство ростовщика. А теперь они нас всех убьют.
— Если у них шанс будет, — ответил Каллек, усмехаясь. Ткнул пальцем в сторону троих ауксилариев. — А если все они будут биться, как эти малодушные трусы, то нам вообще не о чем беспокоиться.
Искербел нахмурился.
— У них есть куда лучшие воины, которых они против нас и пошлют. В этом можешь не сомневаться. Если мы начинаем сражаться с Римом, то сражаться придется до конца. Мы можем победить лишь в том случае, если проживем достаточно времени, чтобы поднять против Рима другие племена и повести их за собой.
Он помолчал, чтобы все лучше осознали его слова.
— Обстоятельства против. Против всего нашего народа. Римляне не успокоятся, поймав лишь нас. Они будут убивать всех. Наших женщин и детей тоже. Вы готовы рискнуть этим, друзья мои? Хорошо подумайте.
Каллек запрокинул голову и расхохотался.
— Неужели ты думаешь, что мы не обговорили все это тщательно? Все мы, каждый. Мы поклялись освободить тебя, вождь Искербел. Ты поведешь нас к победе или к гибели.
Искербел медленно вдохнул, глядя на людей, смотрящих на него с надеждой. И покачал головой.
— Вы дураки… но да будет так. Победа или погибель.
Каллек вскинул вверх руку и издал радостный клич. Остальные подхватили клич, взмахивая руками. Искербел размял шею и руки, поводя плечами. А затем наклонился, подбирая меч центуриона. Внимательно оглядел его. Отличный баланс, рукоять из слоновой кости, вытертая до гладкого состояния от частого использования. Хорошее лезвие, остро заточенное, за оружием явно следили. Он поглядел на центуриона и уважительно кивнул.
— Ты свое дело знаешь.
— Еще бы. А еще знаю, что очень скоро получу его назад. Клянусь Митрой.
— Он не придет к тебе на помощь, римлянин. Если того не дозволят наши боги. А если дозволят они, не дозволю я и мои друзья.
Центурион презрительно фыркнул.
— Вы? Вы же просто кучка селян, воняющих потом и козьим навозом. На этот раз вы нас врасплох застали, должен признать. Но в следующий раз мы будем готовы, и вы узнаете, на что способны воины Рима.
— Возможно.
Искербел поглядел на городские ворота. Часовые смотрели на вершину холма, прикрывая глаза руками от солнца. Один из них повернулся и побежал в город, чтобы поднять тревогу.
— Нам лучше уходить. Скрыться среди холмов прежде, чем они пошлют кого-то еще.
— Я об этом уже подумал, — сказал Каллек. Повернувшись в сторону дороги, он помахал рукой из стороны в сторону. Те, кто еще недавно прикидывался торговцами лошадьми, мгновенно вскочили в седла и поскакали в сторону холма, ведя за собой лошадей.
— Прежде чем они подымут свои жирные римские задницы и начнут погоню, мы уйдем не на одну милю.
— Молодец, — с улыбкой сказал Искербел. Но тут его лицо стало жестким. — Но что же с нами будет? Они наверняка дотла сожгут наше селение. Нам придется забрать женщин и детей и прятаться в горах.
Его товарищ пожал плечами.
— Это будет нелегко, но мы знаем свою землю. Мы выживем.
— Выживем? — переспросил Искербел и наморщил лоб в задумчивости. — Нет. Выжить недостаточно. Я не допущу, чтобы наш народ гоняли и преследовали, как голодных псов. Они этого не заслужили. Мы должны дать им идею, за которую надо сражаться, друг мой. Мы должны поднять знамя нашего племени и призвать всех соплеменников сражаться с Римом. Если мы не сможем вышвырнуть их с нашей земли, мы вечно будем их рабами.
— Ты думаешь, что мы сможем сражаться с Римом? — спросил Каллек, удивленно подняв брови. И перешел на шепот, чтобы их никто не услышал. —
