голову и увидела старого вампира, сидящего возле неё. Лёгкие снежинки кружились вокруг и плавно садились на его щетинистое «лицо». Они не таяли, и Архелия могла в мельчайших деталях разглядеть их идеально выверенную красоту. На морщинистой мордочке вампира отражалась безмерная жалость к страданиям женщины. Дочери барона не хотелось, чтобы последним, кто её увидит, был получеловек-полумышь, но выбора он ей не оставил.
– Старейшина? Ты? – произнесла она, старательно пряча свои мысли подальше и сосредотачивая взгляд на переливающихся гранями холодных кристаллах зимы.
– Кто-то из посвящённых должен был проводить тебя…
– Мы не единственные? – бывшая предводительница поразилась его словам.
– Теперь нет. Ты учила меня, я учил свой народ… Своих детей, тех, кто мог овладеть силой.
– Увы, дар слышать мысли мне не пригодился.
– Не гневи богиню. Ты сама не захотела увидеть яд в кубке и добровольно выбрала путь. Я о другом даре – использовании духа людей.
– Я не могла тебя этому научить.
– Ты использовала силу камня неосознанно, вбирала в себя энергию из пространства и дарила её вверенным тебе людям, но не умела видеть света в окружающих и тем более использовать её в своих целях. Многие из вампиров различают присутствие человека сквозь мглу и расстояния благодаря его священному излучению. Я научил детей пользоваться новым даром, ведь когда ты войдёшь в пещеру, то закроешь её от нас навсегда. Мы станем обычными нелюдями. Теперь у нашего рода появился шанс выстоять.
– Кровь людей вам больше не понадобится?
– Нет. Я могу отнять твои силы, чтобы облегчить уход, а могу и передать тебе свои, что и делаю сейчас.
– Это будет честный поединок, или шансы людей стали ничтожны?
– Мы не можем питаться силой людей, объединённых кругом любви, он непреодолим, как оберег.
– Обнадёживает…
– Любовь к детям, к родителям, к родному краю ни при чём, – уточнил Старейшина.
– Похоже на отбор тех, кто способен на любовь…
– И уничтожение остальных, но они сами выберут свою участь… – безжалостно закончил вампир.
– А вокруг меня есть этот… «круг»? – затаив дыхание, поинтересовалась несчастная.
– Нет. Ты и твой муж тешите своё самолюбие… Ты чувствовала другого, он умер, так и не сумев принять тебя. Тебя защищает лишь амулет богов.
– Спасибо, ты развеял мои сомнения. Значит, дорога к свету станет для людей бесконечно долгой и трудной.
– Вас не подпускают к божественным знаниям, потому что вы слишком близки к животным.
– Странно это слышать от тебя, – Архелия слабо улыбнулась.
– Поверь, в нас гораздо меньше звериного, чем в самом лучшем из вас, – он повёл крылом в сторону, из полумрака вперёд выступили удивительной красоты подростки. – Посмотри на моих детей.
Архелия не могла поверить глазам. Перед ней стояли люди. Уж не согрешил ли старый вампир с какой-нибудь красоткой? Старейшина усмехнулся:
– При рождении и у них были крылья, но я учил их питаться энергией людей, и она сделала их плоть схожей с вашей, но неустойчивой.
Вампиры-подростки словно по команде превратились в расплывчатые тени и стали незаметны на фоне мрачного леса.
– Они будут жить среди нас?
– Посмотрим, – уклонился от ответа Старейшина, может, он и не знал его.
– Мне пора. Жаль, что мы не поговорили раньше. Спасибо, что поддержал, – Архелия с удовольствием окунула лицо в мягкий рассыпчатый снег и поднялась. Реальность не ускользала более. Старый вампир наклонил голову:
– Прощай, – он взмахнул крыльями и легко поднялся в небо.
Амазонка поднялась, она стояла в шаге от входа в пещеру. Обречённая на смерть дочь барона окинула взглядом простирающуюся вдали грандиозную картину просыпающегося под первыми лучами восходящего солнца мира и решительно перешагнула грань, отделяющую утреннее сияние от тьмы. Она беззвучно прошептала свету свой последний привет:
– Прощай, доченька! Больше не увидимся. Береги детей – никого не бойся!
В таинственном полумраке только тусклый блеск лунулы указывал путь. Она достигла знакомой пещеры, где когда-то вела разговор с потусторонней покровительницей. Её встретила оглушающая тишина. Бывшая предводительница вернула магические амулеты на каменную приступку и замерла в ожидании.
– Я пришла, – просто сказала она, эхо многократно повторило последние слова амазонки.
Архелия стояла с достоинством смертельно уставшей после удачной охоты волчицы. Её взгляд выражал такую безмерную тоску, что казалось, что в ней утонул бы весь род человеческий. Всё было кончено. Дочь барона сделала максимум, что было в её силах. Большего небеса не смели требовать от неё. Каменный свод дрогнул, множество трещин пролегло по потолку подобно чёрным молниям. Архи даже не подняла голову вверх. Она была готова к тому, что
