Он удержал осколок от разрушения. Думаю, у нас тоже получится.
Мойра чуть повысила голос:
– Может, я чего-то не понимаю, но мне казалось, что лед – наше топливо. Разве мы не собираемся его плавить и расходовать по мере движения?
– Собираемся, – подтвердил Дюб.
– Разве это не означает, что мы будем расходовать ту самую структуру, которая все держит?
– Будем, – снова подтвердил Дюб, – но это не страшно. Чем больше мы расходуем, тем легче становимся, и тем меньший требуется импульс. Мы вполне можем себе позволить по мере продвижения жертвовать частью структуры.
Сал все это время внимательно слушал.
– Не хотел бы оказаться тем, кто окатит вас холодной водой, – начал он. Каламбур – если считать его намеренным – заставил кое-кого застонать. – Только я что-то слышал про радиоактивное заражение.
– На поверхности осколка, все верно, – подтвердила Дина. – Ко льду прилипли крошечные частицы крайне радиоактивного вещества. Бета-излучение в жилые помещения не проникнет. Однако нам потребуется осторожность, чтобы не занести источники излучения внутрь. Можно будет запрограммировать роботов, чтобы они ползали по поверхности в поисках таких частиц, рано или поздно мы от всех избавимся.
Не похоже, чтобы Сала это убедило.
– Врать я тоже не стану, – добавила Дина, – жертвы будут.
– Вопрос тут в цене, – сказал Рис. – Морду «Иззи» уже прикрывает массивный железоникелевый бампер. А бока, как мы сегодня убедились, уязвимы. Сейчас мы можем окружить все – всю станцию целиком – армированным льдом. Ну да, со временем его станет меньше. Но большую часть «долгой поездки» мы будем жить внутри гигантского айсберга со стальным носом. Я полагаю, что жертв от возможного облучения будет заметно меньше, чем если предпринять то же самое путешествие без дополнительной защиты.
– Что вам нужно, чтобы это осуществить? – спросила Айви.
– Разрешение, – ответила Дина.
– С каких это пор ты стала его спрашивать?
В ответ на шутку из угла зала для совещаний раздался тоненький смешок. Все головы повернулись к Камиле.
– Камила, – сказала Айви, – мы не слышали от тебя почти ни слова с тех самых пор, как нашли тебя на Верфи. Один из свидетелей утверждает, что ты, возможно, спасла жизнь Фекле. У тебя была возможность бежать вместе с Джулией. Тем не менее ты осталась, чтобы освободить связанных сотрудников Верфи. И тем самым спасла жизнь и им. Теперь ты здесь с нами. И, вероятно, понимаешь, как это выглядит.
Выражение лица Камилы с очевидностью означало, что ей пока не приходило в голову, как именно это выглядит. Она даже не поняла, что Айви имеет в виду.
– Дорогая, – объяснила ей Луиза, – люди станут говорить, что ты шпионка, которая осталась здесь намеренно.
Камила вытянула перед собой сжатый кулак, потом раскрыла ладонь – внутри была белая коробочка, с нее все еще свисала клейкая лента.
– «Жучок» Джулии, – объявила она. – Он был прямо здесь.
Непохоже, чтобы ей кого-то удалось этим убедить.
– Она пригласила меня на ужин в Белый дом, – сказала Камила. – Помогла выбрать платье. Познакомила меня с генералами, послами, кинозвездами. Писала мне письма на бланках Белого дома. Я была… я ее любила. Если хотите, можете считать меня наивной. Так и есть. Я была наивной. До сегодняшнего утра. И тут я вдруг увидела. Поняла, с кем имею дело. Теперь я ее ненавижу. И себя ненавижу – за то, что ее любила.
– Лучше бы тебе об этом не забывать, радость моя, – сказала ей Мойра. – Сегодня она сделала очень неудачный выбор. Так что рано или поздно ей придется вернуться.
– Я буду готова, – ответила Камила.
Человеческому глазу пустотелая громада ледяного осколка показалась бы такой же мертвой, хрупкой, тускло отсвечивающей, как сброшенный жучиный панцирь. Если запечатлеть ее электронным глазом видеокамеры, а затем ускорить запись в сто тысяч раз, спрессовав события целого дня в секунду видео, «Имир» был бы похож на амебу, которая догнала, поймала и проглотила «Иззи». Зритель, которому заранее не сказали, что на записи, принял бы «Иззи» за насекомое – стальная голова, ноги, крылья, усики, которое отчаянно извивается и дрыгает конечностями, пытаясь противостоять медленно и безжалостно натекающему на него ледяному монстру.
В действительности, разумеется, четыре сотни выживших, двигаясь молниеносно по сравнению с медлительным куском льда, меняли конфигурацию станции, готовясь к «долгой поездке». Поврежденный Камбуз отделили, компоненты Верфи передвинули вперед. Большой реактор стал ближе к Стержню, теперь остальную часть «Иззи» будет прикрывать от его излучения ледяной щит. Капли в количестве восьмидесяти одной штуки собрались в девять групп по девять, их закрепили на корме, соплами назад. Структурные элементы, на которых они были установлены, поначалу представляли собой просто хлипкие решетки, монтажники в скафандрах протянули сквозь них кабели, топливопроводы, хомячьи трубы. За ними последовал лед, непрерывно перемещаемый огромным роем «вьев», и постепенно капли оказались схвачены твердой структурой усиленного волокнами пайкерита.
