– Ну ладно, – нехотя согласилась Дина. – Организуй мне рабочее место в Тэ-2, и я…
– Это еще не все, – перебила ее Айви со Вздохом. Айви издавала подобный Вздох, когда начальство требовало от нее чего-то совсем уж абсурдного. В стенограмме совещания Вздох никак не отражался, но на дискуссию заметно влиял.
– Даже спрашивать не хочу, – сообщила Дина.
– Фактически все мы стали персонажами реалити-шоу, – начала Айви. – Быть может, ты еще не в курсе.
– Не-а, смотреть телик у меня как-то времени нет.
– А людям внизу только это и осталось. Экономика постепенно сворачивается, теперь для многих единственное развлечение помимо еды – телеэкран.
– Ну ладно.
– Меня попросили уделять больше внимания формату месседжей.
– Формат месседжей? Это еще что такое?
Айви издала еще один Вздох.
– Ладно, проехали, – сжалилась над ней Дина.
– Люди хотят знать, что такое происходит с их фиговой наглой выскочкой.
– Серьезно?
– Угу, – кивнула Айви. – ФНВ им очень нравилась. Всем запомнилось, что ты устроила с Феклой. К слову, на порно с изображающими Феклу актрисами сейчас тоже огромный спрос.
– Мне как-то наплевать.
– Так или иначе, меня продолжают спрашивать, куда подевались храбрая повелительница роботов и ее механический зверинец.
– Теперь понятно, почему я стала получать странные мейлы.
– От незнакомцев?
– Да нет, от собственной семьи! Делать мне нечего, как читать мейлы от незнакомцев. А ты сама, Айви? У тебя-то в реалити-шоу какая роль?
Айви холодно взглянула на нее:
– У меня роль правильной стервы, у которой все вышло из-под контроля.
– Прости.
– Для американцев я не выгляжу настоящей американкой. А для китайцев я вроде банана – снаружи желтая, внутри белая.
– Прости меня, Айви.
– Таковы на сегодня плохие новости.
– Ладно, а хорошие?
– Хорошие заключаются в том, что все, кто сейчас пишет про меня гадости в Интернете, умрут не позднее чем через четыреста тридцать три дня, – не моргнув глазом сообщила Айви.
Ну и ладно. Просто еще один образчик черного юмора.
– Тогда все это перестанет иметь значение – в отличие от моей способности принести пользу Нашему Наследию.
– Хорошо, детка, но как тебе помочь прямо сейчас? – спросила Дина. – Давай сделаем селфи, мы с тобой вдвоем, и я выложу его в блог фиговой наглой выскочки.
– Мы с тобой прокатимся на первом же бола, – предложила Айви, – чтобы ты вспомнила, какая она, сила тяжести в одно
В первые несколько дней после того, как взорвалась Луна, Дюб мог часами наблюдать за Картошкой, Волчком, Желудем, Персиковой Косточкой, Ковшом, Толстяком и Фасолиной. Как и прежде Луну, их можно было видеть даже днем, а в те редкие часы, когда небо над Пасаденой затягивали тучи или же у него не было возможности выйти наружу, он открывал еще одно окно на экране компьютера и смотрел видео в прямой трансляции.
Осознав, что осколки Луны убьют на Земле все живое, Дюб утратил интерес к ним как к зрелищу. Он мог неделями не поднимать глаз к постепенно расползающейся туче обломков. Иногда, проходя в темноте к запаркованной машине или уже за рулем где-нибудь на шоссе, он случайно ловил взглядом куски Луны в небесах – и намеренно отводил глаза. Они вызывали в нем ужас, да пожалуй, и стыд перед тем, что когда-то казалось ему столь замечательным объектом для научных наблюдений. Дюб не хотел об этом вспоминать. Он предпочитал отслеживать постепенное разрушение кусков Луны по таблицам и графикам, которыми его снабжали коллеги и собственные аспиранты. Он старался свести весь свой интерес к двум числам. Одним была скорость фрагментации болидов, или СФБ, служившая мерой того, с какой частотой большие камни превращаются в маленькие. Вторым – просто количество дней, оставшихся до Белых Небес.
В День 7, всего через несколько минут после знакомства, Дюб и Амелия стали свидетелями того, как Фасолина раскололась на две части, названные
