– Столько времени провести в больничках на разных таблетках… Тут не только в бижутерии начнёшь разбираться! – гордо сказала Милка.
– Раз так, то вам должно быть известно, что энергия, полученная при переваривании пищи, идёт на обеспечение органов, отвечающих за строительство клеток. Поэтому пациенты испытывают лёгкий, но постоянный голод. И организм, – он подошёл к девушке ближе, – будет требовать больше белка. Точнее, протеина.
– Я подсяду на коктейли для бодибилдеров, – иронично подвела итог Милка, – и стану жирной коровой…
– Спешу вас уверить – не станете! Скорее, ещё похудеете. Я же говорил, что метаболизм увеличится. Щитовидная железа, печень и надпочечники будут работать на полную мощность в единой связке. Иначе гормоны «высушат» тело. Как вы, наверное, знаете, клетка содержит в себе много калия, и в ней почти нет натрия. Однако она существует в среде, где, напротив, преобладает натрий и относительно мало калия. Клеточная мембрана легко проницаема для обоих ионов. Потому химическая жизнь её весьма нестабильна. Равновесие наступает лишь при посмертном автолизе. Чтобы этого не происходило, требуется поддержание дисбаланса за счёт работы клетки, для чего и нужна энергия, непосредственным источником которой является заключённая в структуре аденозинтрифосфата энергия. Именно её использует клетка для производства. В силу особенностей своей структуры…
– Короче, Склифосовский, – девушка схватила край халата доктора. – Я теперь буду для тебя вынашивать яйцеклетки, из которых ты будешь делать суперлекарство?
– Если так грубо, то – да.
– И тебе по фигу, что я больна, а жить мне осталось меньше года?
– В теории вы сами себя вылечите.
– Из-за гормона беременности?
– И моей вакцины.
– А отцом ты будешь?
– Нет! – Жаров протестующе замахал руками. – Спешу вас заверить… моих клеток там, к счастью, нет. Этот процесс будет спровоцирован вакциной.
– Ложная беременность?
– Да. Проверено на предыдущей девушке.
– Что, у меня материал получше оказался?
– Несомненно! Ваша болезнь изменила вас, подготовив организм к эволюционным мутациям.
– Но это лишь теория?
– Вот мы её и проверим. – Доктор подсоединил очередную капельницу к руке девушки и принялся дальше говорить о лекарстве, о чём-то ещё, но Милена уже не слушала. Ей сейчас хотелось тишины и покоя. Она закрыла глаза и позволила себе расслабиться и отдохнуть.
Спустя некоторое время девушка почувствовала, как с теплом по венам растекается сила. Дышать стало легче, в суставах и мышцах прошли боли. Милка открыла глаза. Доктор дремал в кресле рядом с капельным аппаратом. Стараясь не шуметь, она села на операционном столе, голова слегка закружилась, и Мила машинально обхватила её руками. Трубки с разнообразными жидкостями зашуршали, и Жаров проснулся.
– Куда вы собрались? Вам сейчас надо лежать! Я буду настаивать!
– Я устала от этого стола. – Она осмотрела свои исколотые руки.
– Хотите в кровать? – обходительно спросил доктор.
– Да, было бы клёво.
– К сожалению, это пока невозможно. – Доктор посмотрел на капельницы. – Могу предложить отдохнуть прямо на столе. Пока я готовлю всё к пятой фазе вакцинации.
– Ну, я прям уж не знаю… – наигранно ответила она.
– Что же, – доктор слегка занервничал и принялся хрустеть пальцами. – Утро вечера… Так сказать. Вы выспитесь, и как раз закончим с процедурами до утра. Согласны?
– Да, – коротко сказала Милка в надежде, что этот день скоро закончится.
Айболит с помощником минуту суетливо крутились вокруг девушки, застилая дерматиновые подушки процедурного стола двумя одеялами и аккуратно укладывая её на них. Она попыталась возразить, но вдруг силы снова покинули её, и девушка забылась наркотическим сном.
На фоне серого неба из туманной дымки проступали силуэты обветшалых домов давно заброшенного хутора. Их стены утопали в высоких зарослях травы, а сквозь провалившиеся крыши то тут, то там деревья тянули вверх свои ветви. Слепые провалы окон с осколками стёкол в облезлых рамах пугали холодной пустотой. Деревянные заборы завалились на покрытые мхом и плесенью бока. Здесь теперь хозяйничали силы природы. Вокруг деревушки всё заволокло туманом, и поэтому в ней тоже царили сумерки, будто бы солнце скрылось, как при затмении, оставив в напоминание о себе только сияющий обруч. Миледи стояла в центре поселения, рядом с подёрнутым остывающим пеплом кострищем. Вверх от него тянулась тонкая струйка дыма.
