обеспечения дополнительной плавучести и остойчивости. Эта конструкция гарантированно выдерживала вес пары джипов или довольно большого грузовика с товарами. Переправа стоила пару экю с тонны груза. Естественно, большие машины приходилось разгружать и перевозить отдельно автомобиль и его груз. Потому большегрузы предпочитали идти севернее. Ну а Ленькин вездеход с УАЗом вполне нормально разместились на качнувшейся и просевшей немного платформе, разве что бампер «Перенти» с лебедкой слегка нависли над передней аппарелью. Хотя где у этого тяни-толкая перед, а где зад, разобрать было сложно. А вот прицеп не влез, и его пришлось отцепить и оставить на пристани. Придется вручную закатывать на следующем рейсе.
Двигалась вся эта водоизмещающая конструкция при помощи мускульной силы здоровенного парня-латиноамериканца, который двигал туда-сюда рычаг из трубы-полуторадюймовки. Паром быстро перебрался на ту сторону, почти мгновенно привязался, и вскоре Ленька с попутчиками смотрели, как он уже отходит обратно.
— Дорога дальше какая, интересно? — повернулся Леонид к стоящему рядом Конраду.
— Здесь хорошая дорога, практически ровная. А севернее, после пересечения основной трассы, есть пара сложных мест. Холмы пойдут, дорога начнет петлять. Но ничего страшного, до Симмонс-Берга за двенадцать-четырнадцать часов доедем. Вам и крюк особый делать не придется, и переночуете у нас, и заправят вас в дорогу. Вы не думайте, мы, меннониты, добро помним и за услуги платим. — Конрад очень серьезно посмотрел на Леонида.
— Да-да. А еще мы, меннониты, очень любим важничать и быть ужасно серьезными, — засмеялась со своего места Анна. Да так заразительно, что и Лиен присоединилась, хотя мало что поняла, и Лиз с братьями Симмонсами. Да и Ленька с Василием усмехнулись, а Конрад сначала нахмурился, а потом махнул рукой и захохотал вместе со всеми.
— Хорошо-то как… — Лиен вытянула ноги, положив их на балюстраду веранды. Перед этим она уселась в кресло-качалку, нагло его узурпировав. Впрочем, никто и не думал сгонять девочку, компания из друзей-товарищей вполне себе комфортно расселась еще на пяти таких же, расставленных по всему полу открытой веранды, сделанному из толстенных плах. По крайней мере, Ленька не помнил, когда он в последний раз ходил по деревянному полу, который бы под ним не скрипел. А тут даже ни разу не скрипнул. — Наплясалась чуть ли не до дыр в подошвах.
— На самом деле здорово. — Василий провел рукой по все еще влажным волосам. Ему выпал жребий на последнюю очередь в душевую кабину, который парни разыграли между собой — Лиен-то прошла вне очереди… — Хорошо тут у этих баптистов, тихо.
В Симмонс-Берге действительно было тихо. Ну как… мычала корова где-то, кудахтали куры, козы мекали, где-то играли импровизированный концерт. Но было даже не то чтобы тихо, а покойно. Именно от слова «покой». Большой довольно-таки поселок, полный детворы самого разного возраста, от бесштанных, едва держащихся на ногах малышей, до крепких тринадцати-четырнадцатилетних подростков. Ребятишек шумных, крикливых, толпой носящихся от дома к дому и из дома в дом в сопровождении десятка разномастных и разнопородных псин. Улыбчивые женщины, приветливые мужики, в большинстве своем занятые делами по хозяйству. Удивительно мало машин, просто поразительно. Но много крупных, массивных лошадей, запряженных в дроги или брички.
Колонну машин встретили перед входом в долину общины уже ближе к вечеру трое дежурных ополченцев на крепком сером «Форде Бронко» и провели их по хитрому лабиринту из коротко постриженной зеленой изгороди. Танк или БМП и не заметит такой преграды, а вот грузовику, даже тяжелому, непросто придется, может и не проломить крепкий кустарник. Про легковушки и говорить нечего, точно застрянут. Лабиринт заканчивался блокпостом с обычным в этих американских местах М2 и пятком мужиков с разномастными автоматическими винтовками. Точнее, с FN-FAL и G3. Еще в одном джипе на вертлюге М60 установлен. Мужики очень радостно встретили свою молодежь, приветливо — тех, кто их привез, после чего перемолвились с патрулем вроде как на немецком. Да и с менонитским молодняком тоже на немецком разговаривали. После чего направили машины по грунтовке в долину, разделенную полями и садами, к поселку, крыши которого едва виднелись на севере.
Зеленые колючие заросли тянулись широкой (около полукилометра в ширину) полосой, начинаясь на берегу Баффало-крик и заканчиваясь на подножии Симмонс-Берга — относительно невысокой горушки, не больше километра высотой, одноименной с основным поселком: можно сказать, столицей общины меннонитов. Этой горушкой начинался, или заканчивался, это откуда смотреть, довольно длинный горный хребет, прикрывающий долину меннонитов с востока. С запада ее прикрывала Баффало-крик, ну а к северу начинались предгорья Сьерра-Гранде. То есть на машинах хрен проедешь, только конно или пешком. Кстати, Ленька с большим удивлением узнал, что заправка перед мостом, на которой он заправлялся тогда еще с дедом, принадлежит общине.
В самом поселке караван уже встречали. Матери обнимали своих вернувшихся детей, ревели на пару с дочерьми. Отцы тоже принимали участие, но более солидно. Обнимали дочек, жали руки сыновьям. После шумных приветствий Анна на минуту оторвалась от матери и передала одной из встречающих простой белый конверт. Та, мгновенно вскрыв его, прочитала письмо и, закрыв руками лицо, заплакала. Несколько женщин принялись ее утешать, короче, сумбур еще усилился.
— С чего это? — улучив момент, спросил Ленька у проходившего мимо Джона Хершенберга.
— А, это в прошлом сезоне одна из наших девчонок во время румспринги влюбилась в русского матроса и переехала с ним в Береговой. Ну а когда мы
