засмеется.
Их пятеро. И кто здесь Нос, кто Глаза, гадать не приходится… Да и вычислить функции остальных – не вопрос на миллион из шоу Криса Таррента.
– Вот они, мои новые Глазоньки… – ласково говорит Шляпник. – Как тебе?
Да уж… Тело у Глазонек, как у пятилетнего ребенка, – исключительно по габаритам, нормальные пятилетние дети не бывают такими скользкими и слизистыми, словно только что покинувшими материнскую утробу. И цвет кожи у них обычно не светло-серый. Что-то или кого-то мне тельце Глаз напоминает, но эта мысль скользит мимо сознания, стоит лишь взглянуть на башку существа… Она смахивает на голову стрекозы, состоящую, как известно, по большей части из двух огромных глаз. Полное впечатление, что череп лопнул, сполз, как кожура с грецкого ореха, – и два полушария мозга трансформировались в эти чудо-глазенапы, а лицо, напротив, сморщилось и усохло в несколько раз. Обзор здесь полный, на все триста шестьдесят градусов, Жужа отдыхает и нервно курит в сторонке…
Изгадивший мои патроны Нос еще менее антропоморфен… Прочие его части тела кажутся крохотными придатками к чудовищной носопырке, нацелившейся двумя граммофонными трубами ноздрей.
На этом фоне Уши выглядят почти симпатично. Мальчик, на вид ровесник Жужи, почти человеческого облика… Ну а слоновьи локаторы по бокам его головы… можно привыкнуть, ничего страшного.
Зато в Руке ничего человеческого нет. Вообще. Клубок разнокалиберных щупальцев – одни тоненькие, да еще расходящиеся на концах на вовсе уж тончайшие отростки, способные к самым микроскопические работам. Другие – могучие, как стволы матерых деревьев, и могут походя удушить слона или сломать хребет диплодоку.
А Рот… Рот в единственном числе называть не совсем правильно… Ротовых отверстий на теле приземистого, расплывшегося создания несколько, и они явно разделены по функциям. Говорит со мной относительно приличное, но главную свою хлеборезку Шляпнику лучше бы не распахивать, выглядит она неприятно даже закрытой.
– Ну как? – спрашивает Безумный Шляпник посредством Рта. – Хороши?
– Впечатляют… – неопределенно отвечаю я и думаю: хорошо, что ему не пришло в голову обособить свой репродуктивный орган…
И тут возникает подозрение, что этот тип запросто читает мысли… Может, не все, может, только в Замке, но читает.
– К размножению я не способен, – печально изрекает Рот. – Это плата за другие мои умения и возможности… Так что мои дети – лишь мои рукотворные создания, увы. Они тоже бесплодны…
– И Жужа? В смысле, прежние Глаза?
– Разумеется, и она… Она находилась здесь в момент прихода того, что вы называете Зоной. Все, выжившие после этого, потомков иметь не могут и не будут.
Я слушаю – и давлю на корню все мысли о том, как буду отсюда выбираться. Как-нибудь выберусь…
Спрашиваю:
– Так ты отпускаешь Жужу?
– Зачем она мне теперь? Забирай, пользуйся…
В интонации мне чудится какой-то подвох, и я уточняю:
– Так вот прямо задаром?
– Ну, ты прямо как младенец, Питер Пэн… Что в нашей жизни бывает бесплатно? Старость, болезни, смерть… За остальное платят.
– Огласи прайс, что ли…
– Цена символическая… Расскажи какую-нибудь новую историю про меня, любимого, я их собираю… Последняя, правда, отличалась убогостью фантазии: будто бы я так долго живу оттого, что впадаю в зимнюю спячку, тормозя тем процессы старения, а еще якобы омолаживаюсь, пожирая костный мозг невинных жертв… Ксенофобская скукотища, согласись?
Я соглашаюсь, мне не жалко. Беда в другом: не только новых историй о Шляпнике не знаю, но и со старыми версиями не знаком… А сочинитель из меня хреновый, в чем честно сознаюсь.
– Жаль, жаль… – печалится Шляпник. – Ну да ладно, пусть уходит бесплатно. Вопрос-то в другом – уйдешь отсюда
– Мой уход тоже имеет свою цену?
– Я ведь называл вещи, бесплатные в моем понимании… Болезни и старость пока не рассматриваем, а вот бесплатная смерть в твоих руках. Вернее, в твоих ногах.
– В смысле?
– Если попробуешь встать и уйти без моего разрешения – сразу поймешь, в каком смысле. Стул, на котором ты сидишь, раньше был электрическим, но потом я его переделал на механику, слишком много расплодилось вашего брата – сраных уникумов, норовящих командовать электричеством. Впрочем, ты можешь попробовать поставить рекорд в прыжках из положения сидя… У одного прыткого типа почти получилось выскочить, рухнувшая сверху плита
