боги примут твою денежную жертву без комиссионного налога!
Изображение на экране пауэрбука вздрогнуло, динамики ожили голосом Дали, полным возмущения:
– Данил! Ты меня напугал.
– Прости, – сладко улыбнулся Данил, – я не хотел, моя красавица.
– Я же просила не следить за мной.
– Да кто ж следит? Я так…
– Что «так»?
– Только для помощи! Ты же не дослушала мои советы!
– Мне не нужна…
– Не торопись, – перебил Neo Dolphin поспешно. – Вот ты знаешь, что у японцев по статистике самый маленький половой член в мире? И что во время эрекции приток крови, в силу маленьких размеров мужского достоинства, происходит еще и к их носу?
После секунды растерянного молчания Даля осведомилась с подозрением:
– Ты это к чему, вообще?
– К тому, чтобы ты знала, если увидишь японца с красным носом, то…
– Не заговаривай мне зубы! Я опаздываю на собеседование.
– Тебе не интересно? Ведь любопытный же факт!
– Все, Данил! Мне нужно идти.
Пришлось отключаться, монитор пауэрбука вышколенно погас.
В гостиничном номере сразу стало уныло и скучно. Чтобы хоть как-то развлечься, Neo Dolphin решил заказать у гостиничной обслуги здоровенный гамбургер и кофе, пока Даля не видит. Ей очень не нравится его бутербродно-фастфудный рацион.
Читая меню, найденное на столике в гостиной, Данил не мог видеть, как его пауэрбук неожиданно беззвучно перезагрузился сам собой.
Так же, как и смартфон, лежащий рядом.
Глава 7
Аннигилятор
При словах «Internet Hate Machine» Леонид едва не вздрогнул. Даже посчитал на миг, что ему послышалось. Однако требовательный взгляд месье Бенуа тут же опроверг его догадки. Так же, как и немного снисходительный вид американца Джона Беннета. Леонида это напрягло, ведь сразу стало ясно, что основной пакет информации принадлежит Беннету, и все, что известно Леониду, американца точно не впечатлит. На этом фоне симпатии к вежливо-холодному японцу возросли.
Но все-таки, несмотря на неожиданный вопрос, Леонид ответил четко, тщательно взвешивая слова:
– Конечно, слышал о них. Internet Hate Machine – транснациональное Интернет-сообщество чрезвычайно закрытого типа. Предположительно это группа высококлассных специалистов, поддерживающая связь через пиринговые Сети или через любой иной вид связи, но только в зашифрованном виде. Возможно, тесно сотрудничают с организациями, де-факто не входящими в состав основной группы. В пользу этого предположения говорят их акции, проходящие каждый раз на высоком уровне подготовки. Держать под постоянным присмотром отделы дизайна, продавцов техники и других было бы слишком затратно и трудоемко. Нам пока ни разу не удалось отследить или установить связь между какими-либо финансовыми операциями, что делает это сообщество в глазах государственной системы практически призраками.
Месье Бенуа осведомился мрачно:
– Что-то еще?
Леонид пожал плечами:
– Считается, что нашумевшее обновление политической элиты в России, произошедшее два года назад, их рук дело.
– Хорошо, – кивнул начальник. – Точнее – ужасно. Ужасно, что мы до сих пор практически ничего не знаем о террористической группе такого масштаба.
Вот сейчас месье Бенуа лукавил. Леонид хорошо знал, что разработкой Internet Hate Machine пока не занимались вплотную из-за того, что считали эту группу подконтрольной структурой спецслужб США.
Еще аль-Дагит был не согласен с обозначением «террористы». Он не любил, когда заранее навешивали ярлыки, еще не успев даже начать разработку объекта.
Однако Леонид предпочел свои ремарки пока оставить при себе. Вообще-то, ему даже не пришлось делать над собой каких-либо волевых усилий для этого, любопытство было настолько велико, что он с радостью промолчал. Не исключено, что сейчас раскроют нечто новое о сетевой легенде. Как-никак, но Internet Hate Machine, несмотря на грозное название, закрепилось в умах людей в образе виртуального Робин Гуда. Конечно, их цели неизвестны, более
