Наконец он отложил вилку.
– Люська, прости. Я не знал, что так задержусь.
– Замолчи. Не говори ничего.
– И я тебе соврал.
– Молчи, говорю. Я уже поняла, что никакого бизнес-тура не было.
– Да, не было.
– Я же знаю – ты Борькины проблемы решал, да?
– Ну… да.
– С ним все хорошо?
– Не совсем. Но проблем больше не будет. Я уже никуда не денусь. Прости меня.
– Не извиняйся. Я тебя знаю. Ты делал то, что должен.
– Ты, наверно, думала черт знает что.
– Ничего я такого не думала, успокойся. Главное, что ты дома.
Степан махнул рюмку водки, взял сигарету, телефон и вышел на балкон. Набрал номер Чепеля.
– Ау, болезный!
– Степа? – Голос Марика был почему-то испуганный. – Ты куда-то пропал совсем…
– Я в порядке. Деньги при мне. Я знаю, что срок залога истекает сегодня, но потерпи до завтра, ладно? У меня никаких сил нет, я только что с самолета.
– Ну… как скажешь.
– Завтра увидимся.
В коридоре его перехватил Дениска.
– Пап, ты чего привез? Показывай!
– Ну-у… привез кое-что. Забыл на вокзале, завтра покажу.
– А чего у тебя болячка на щеке? – Из детской выскочила Маринка.
– На меня динозавр напал. Но я убежал.
– Ты обманываешь! Динозавров не бывает!
Свежие хрустящие простыни, мягкая подушка, запах шампуня от Люськиных волос – все это несколько стесняло. После длинных ночей, проведенных на соломе, на земле, в потной одежде, Степан ощущал себя недостаточно чистым и гладким для такой роскоши.
Впрочем, это быстро прошло. За какие-то пятнадцать минут. Он крепко уснул, обняв подушку, и снова сон был быстрый, спокойный, без малейших тревог.
…Проснувшись в девять утра, Степан первым делом устремился под душ. Потребность снова отскоблить себя от макушки и до пяток была просто неудержимая, хотя еще вчера он проделал это трижды.
Оделся во все чистое и отглаженное, побрился, пригладил волосы. Взглянул на себя в зеркало и с усмешкой покачал головой. Он так и не стал тем ухоженным мягким купчишкой, каким видел себя раньше. Появились какие-то складки на лице, глаза стали строгими, колючими, да еще и шрам…
Что ж, для полной реабилитации потребуется время. А сейчас надо торопиться.
Через полчаса он выруливал со стоянки на проспект на своем автомобиле. От давно забытых ощущений на лице Степана невольно расползлась широкая улыбка.
Как же это здорово, когда под тобой удобное кресло, когда колеса нежно шуршат по гладкому асфальту, а не грохочут и подпрыгивают на камнях, когда двигатель мягко, почти неслышно урчит, а не дребезжит, норовя заглохнуть…
Направляясь в офис Марика, он сделал крюк, чтобы глянуть на свой магазин. Никакого рационального смысла в этом не было, он даже не собирался там останавливаться. Просто вдруг возникло спонтанное желание посмотреть со стороны на то свое, чего так давно не видел.
Однако остановиться пришлось.
Еще от светофора Степан заметил, что возле магазина происходит какая-то возня. У крыльца стояла «Газель» с тентом, суетились люди. Подъехав ближе, Степан рассмотрел, что из магазина выносят товар.
– Что происходит? – спросил он.
– Тебе чего, мужик? – лениво отозвался сутулый тип в выцветшей рабочей спецовке, покуривающий возле кабины. – Магазин не работает.
– Что значит «не работает»? – оторопел Степан. – Кто распорядился?
– Значит, не работает! Начальство велело.
– Какое, к чертям, начальство? Это мой магазин!
