Снова и снова он уговаривал себя проявить терпение. Есть ведь еще частные библиотеки, есть, как он узнал, огромная йешива в Верхнем Вест- Сайде, не говоря уже о большом районе на севере, населенном городскими немецкими евреями, — они не были так искушены в эзотерических науках, как их русские или польские единоверцы, но и там могло что-то найтись. Он не собирается сдаваться.
И все-таки Шальман нервничал. Во время его странствий по городу он встретил похоронную процессию на Деланси; судя по числу провожающих и их почтительному молчанию, хоронили какую-то важную персону. Скорее всего, видного и уважаемого раввина, мирно ушедшего в глубокой старости, уверенного в своем заслуженно почетном месте в загробном мире. Шальман отошел в сторону и отвернулся, борясь с глупым детским желанием спрятаться, чтобы ангел смерти не заметил его в этом собрании евреев Нью-Йорка.
Вернувшись в приютный дом, он помедлил у двери кабинета директора. Леви сидел за столом, но, как ни странно, ничего не писал, а только смотрел в пустоту. Шальман нахмурился. Неужели кто-то еще зачаровал или околдовал этого простака? Не действует ли здесь иная сила? Он тихо стукнул в дверь:
— Майкл?
Директор виновато вздрогнул:
— Здравствуйте, Джозеф. Простите меня. Вы давно тут стоите?
— Нет, недавно. С вами все в порядке? Надеюсь, вы не заболели опять?
— Нет. Не заболел, — слабо улыбнулся Майкл. — Это так, дела сердечные.
— А-а-а, — отозвался Шальман, сразу же теряя всякий интерес.
Но директор смотрел на него испытующе.
— Можно я задам вам личный вопрос? — спросил он.
— Конечно, — отозвался Шальман, внутренне вздохнув.
— Вы когда-нибудь были женаты?
— Нет, это счастье обошло меня стороной.
— А любили кого-нибудь?
— Ну конечно, — солгал Шальман. — Разве может быть иначе за такую долгую жизнь?
— Но у вас что-то не сложилось. — Это не был вопрос.
— Все это случилось так давно. Я был тогда другим человеком.
— А что случилось?
— Она ушла от меня. Только что была здесь — и вдруг ушла. Я так и не узнал почему. — Слова сами слетали с его губ. Ему даже не приходилось их подыскивать.
Леви сочувственно кивал:
— А вы не задумывались о том, что могли что-то сделать иначе?
Шальман пожал плечами:
— Может, я такой человек, которого трудно любить.
— Нет, в это нельзя поверить.
Ну, хватит, решил старик.
— Я могут еще чем-нибудь быть вам полезен? Если нет, я пойду на кухню, посмотрю, как там дела у кухарки.
— Да, конечно, — кивнул Леви. — Спасибо, Джозеф. За то, что выслушали меня.
В ответ Шальман улыбнулся и исчез из дверного проема.
16
— Ты надел шляпу. Спасибо.
Голем и Джинн шли на север от ее дома. С неба сыпалась мокрая снежная пыль, мелкая, как замерзший туман. Это была их третья прогулка с тех
