Клянусь уважать тебя как личность и принимать все твои интересы, которые могут быть отличны от моих собственных. Клянусь заботиться о тебе, как о самом себе, — с таким же каменным лицом проговорил Ричард Бёме.
После этого мы выпили священного вина и обменялись кольцами.
Удивительно, но никто из нас в клятвах так и не обмолвился о верности.
Со стороны семьи Бёме собралось не так много родственников. Мать Ричарда — Элен Бёме, статная элегантная леди с проседью в темных волосах и ужасно колючим взглядом. Она явно не жаловала вычурность и на свадьбу сына надела темнозеленое платье и большую шляпку без лишних украшений, которыми так любят обвешивать себя дамы высшего света.
Присутствовала здесь и младшая сестра Ричарда Герда, приехавшая вместе со своим мужем графом Эсбьерном. Невысокая брюнетка с узнаваемыми чертами лица, напоминающими черты моего мужа, уже в положении. Честно говоря, смотреть на ее округлившийся животик было немного неловко.
Она также не любила вычурность и предпочла серебристый цвет, не разбавленный никакими посторонними цветами и предметами вроде брошек. Только на шее у нее сияло бриллиантовое колье.
Приехали еще два барона из соседних земель, представленные как друзья Ричарда. Один из них привез жену и трех дочерей, другой только двух сыновей, которым Майя и Ария постоянно строили глазки.
Стол накрыли в самом замке. Он был пышно сервирован, а среди изысканных блюд попадались даже такие, каких я никогда в жизни не пробовала. В наших краях подобного просто не готовят.
Я не ела. То ли из-за того, что перед венчанием меня успели накормить, то ли из-за кома в горле, возникшего ровно в тот момент, когда нас с герцогом посадили на соседние стулья во главе стола.
Отчужденность и скрытая неприязнь к моей персоне у мужчины так и не прошли.
— Леди Хорвин, удовлетворите мое любопытство: куда же запропастился граф Редгал?
Я удивленно посмотрела на Элен, но мать Ричарда обращалась не ко мне, ведь я уже считалась герцогиней Бёме.
— Ох, наш дядюшка решил как раз накануне свадьбы появиться при дворе! — тут же поддержала разговор матушка. — Заодно и всю свою семью прихватил.
— Вам несказанно повезло, что брат вашего покойного мужа так уважает короля. Боюсь, что мой сын появится в столице только в случае войны, — рассмеялась мать Ричарда.
После этого разговор свернул в сторону столицы, дворца, дворцовых интриг, фавориток короля, моды и того, как важно в наш неспокойный век владеть информацией. Потом Ричарда укорили в излишней отгороженности от мира и посоветовали водить свою жену на балы и задаривать подарками.
Моя мама тут же подхватила эту тему, и женщины, а заодно и все собравшиеся девушки, стали обсуждать, какие аксессуары особенно красят истинную герцогиню.
Я покосилась на своего мужа, за все это время не проронившего ни слова. Надо сказать… он нашел себе поистине интересное занятие: перекатывал горошины с одной стороны тарелки на другую. И взгляд у него при этом был до того уставший, что я ему искренне посочувствовала.
Наклонившись к герцогу, тихо спросила:
— Ваша светлость, не хотите исполнить свой супружеский долг?
Вилка в руках супруга дрогнула, и горошина выкатилась за пределы каемки.
— Что, простите? — Мужчина удивленно посмотрел на меня.
— Вы только и ждете, когда же этот вечер кончится. — Я красноречиво указала на горошину. — А мне в корсете невероятно тяжело дышать. Вы можете спасти меня, а я могу спасти вас.
Мужчина настороженно начал вглядываться в мое лицо, словно силился что-то понять. Затем тихо сказал:
— Простите, я не всегда могу разобрать, когда вы шутите.
— Сейчас я не шучу, ваша светлость. Спасите меня.
Герцог отвернулся, помолчал, понаблюдал за царившим в комнате балаганом и в какой-то момент властно прервал разговоры:
— Приносим свои глубочайшие извинения всем, кто почтил нас сегодня своим присутствием, но нам с супругой пора на покой.
Удивительно, но именно наши мамы поддержали нас активнее всего. По правилам приличия Актории хозяин дома должен был дождаться девяти вечера, после этого проследить, чтобы гости ни в чем не нуждались, и только после этого отправляться в опочивальню.
Но родители, кажется, увидели в происходящем какой-то хороший знак, и потому отпустили нас без лишних укоров.
Герцог помог мне подняться по лестнице, терпеливо дожидаясь, пока я преодолею расстояние, передвигалась мелкими шажочками (кто виноват, что мне выдали такое платье?!). Затем в полнейшем молчании мы приблизились к… чьей-то двери.
— Это ваша спальня, — сказал супруг и пропустил меня внутрь.
Я нерешительно разглядывала свою новую комнату и вдруг заметила, как мужчина вытащил из кармана маленький ключик.
