— Угу.
— Что?
— Ты расскажешь мне, что такого тебе сказала Софи, что ты теперь весь такой… вот такой.
— Какой? — хмыкнул муж.
— Задумчивый.
— Да там нечего рассказывать.
— Ричард! — тихо возмутилась я и оторвалась от его плеча. Быстро села, вывернувшись из объятий. — Почему ты не говоришь? Ты мне больше не доверяешь? Дело во мне? Ты не хочешь детей? Я толстая?
— Что? — Ричард удивленно поднял брови. — Нет.
— Нет — это ответ на все предположения или только на одно?
Он мученически закатил глаза, точно как Симона сегодня.
— На все. Если тебе так хочется, я расскажу. Но обещай, что отнесешься с пониманием, — серьезно попросил он.
— Конечно, — кивнула я.
— Мне двадцать шесть лет, Марита, — сказал он хмуро. Начало мне не понравилось. — Я многое повидал за это время, иногда даже такое, что вспомнить страшно. Это накладывает отпечаток, понимаешь? Человек в любом случае становится мудрее.
— К чему ты клонишь? — сглотнула я.
— Софи задала мне вопрос, на который я не смог ответить.
— Что за вопрос?
Ричард в упор посмотрел на меня и с самым серьезным видом процитировал:
— Что будет, если улитка растолстеет и не сможет вернуться в раковину?
Я моргнула. Поглядела на хмурого мужа. Моргнула еще раз.
— Что? — спросила недоуменно.
— Вот ты знаешь, что будет с улиткой, если она растолстеет и не сможет вернуться в раковину? Я думаю над этим всю неделю, но у меня нет ответа. У меня нет ответа, Марита.
— Э-э-э…
— А если мой сын спросит меня об этом? А я не отвечу? Я ведь буду примером для него, а что я за отец такой, который не знает, что будет с улиткой, если она растолстеет.
Я поспешно зажала рот рукой. Поняла, что истеричный смех рвется наружу, пришлось приложить ко рту и вторую руку.
— Ты же обещала отнестись с пониманием, — тихо возмутился муж.
Я закрутила головой, не выдержав, ударилась лбом о его плечо и начала трястись от истеричных всхлипов.
— Эй, я ради тебя Недельный залет пропустил, — праведно вознегодовал Ричард.
— Прости-и-и-и, — провыла сквозь смех.
К нашему огромному огорчению, кулек в люльке все услышал и начал заходиться более истеричными рыданиями, чем опрометчивая герцогиня.
— Я пошел за мамой, — вздохнул муж. — А у тебя вообще ни стыда ни совести.
— Ричард, стой. — Я вытерла выступившие от смеха слезы и поспешно схватила мужа за локоть. — Знаешь, нам надо составить список подобных вопросов, чтобы знать ответы. Просто я тоже без понятия, что будет с улиткой.
— Ты права. Надо подготовиться.
— Чтобы стать лучшими родителями в мире, — хихикнула я.
— Осталось только научиться успокаивать детский плач. Сиди тут, а я за мамой.
Муж поцеловал меня в лоб и поднялся. А когда он скрылся за дверью, я принялась успокаивающе покачивать люльку и действительно озадачилась.
Нет, правда, что будет с улиткой, если она растолстеет и не сможет вернуться в раковину?
