— Хочешь подержать малышку?
— Нет-нет, — поспешно закрутила головой, увидела страшные глаза Роланда и тут же закивала: — Конечно-конечно, хочу!
— Держи. Она в эти часы очень крепко спит, так что ничего страшного не произойдет. Но если все же проснется, ты покачай ее на руках, она успокоится и опять заснет. А если будет плакать, вы замените пеленки или покормите, молоко стоит на кухне…
Увидев наши огорошенные лица, Герда исправилась:
— Впрочем, лучше позовите маму.
С трудом оторвавшаяся от ребенка молодая мама все же была уведена мужем на прогулку. Я осталась стоять с кульком в руках и панически не понимала, что мне делать.
— Ричард. Ричард. Ричард, — зашипела на мужа и замерла на месте так, словно держала перед собой нож с ядом.
— Так, сейчас, сейчас. — Герцог начал оглядываться. — Клади, клади на диван.
Я сделала шаг по направлению к нужному месту, но вдруг услышала странный звук, будто ребенок что-то вякнул.
— Она просыпается, — прошептала я.
— В люльку! — испугался Ричард.
— Она проснется!
— Держи оборону с этой стороны, а я подстрахую с другой, — начал раздавать указания супруг и обогнул кроватку, подставив свои руки под кулек.
Вместе мы очень осторожно вернули ребенка на его законное место.
Выдохнули облегченно.
Постояли немного, наблюдая за маленьким созданием природы.
Я грустно вздохнула и шепотом задала философский вопрос:
— Неужели мы станем такими же? Тоже будем ссориться из-за имени? У нас тоже не останется времени друг на друга?
Ричард оторвался от созерцания малышки и внимательно взглянул на меня.
— Пойдем, сядем, — мотнул он головой.
Мы уютно устроились на диване, с которого прекрасно было видно детскую люльку. Я положила голову мужу на плечо, а он в ответ уже привычным движением обнял меня за талию.
— Да, — сказал он.
— Что «да»?
— Такими же станем. Будем спорить и дурью маяться.
— Не хочу спорить, — погрустнела я.
— А я хочу.
— Ну и спорь сам с собой.
— Без тебя неинтересно. — Муж поцеловал меня в макушку. Я вздохнула. — Хочешь, покажу кое-что? — спросил он.
— Давай, — охотно согласилась.
Ричард привстал и извлек из нагрудного кармана белую розу.
В ответ на мой непонимающий взгляд мужчина пояснил:
— Вчера голубь принес. Это из пустыни.
Я тут же посерьезнела.
— Что это значит?
— Это значит мир.
— Совсем?
— Совсем.
Облегченно прижалась к Ричарду, шумно выдохнула:
— Слава богу.
— Да, долго мы к этому шли, — покачал он головой.
— Сегодня дракон Рогатого Дога умрет, — сказала я тихо, не отрывая головы от уютного плеча.
Почувствовала, объятия стали крепче.
— Не думай об этом.
— Не могу не думать.
— Знаю, но постарайся. — Его щека прижалась к моим волосам. — Может, тебя волнует еще что-то?
