– Чур, я сверху! – заявил Даррел. – Купе, наверно, тесное, да?
– Зато все наше, – ответил Вейд. – Чужих там не будет.
– Это радует, – сказала Лили.
14:33.
У Вейда похолодело в груди. Пока они торчат здесь, как идиоты, может случиться что угодно. Ну давай же, пап!
Проводник в форме подал знак, и пассажиры начали садиться в вагон, в обе двери сразу, предварительно показывая билеты. Толпа на перроне постепенно редела.
Папа…
– Дождемся его? Или садимся? – спросил Даррел, вернувшись с очередной прогулки вдоль вагона и обратно.
– Конечно, дождемся! – ответила Лили. – У нас свое купе, наши места никто не займет. Волноваться нечего.
– Есть чего, – сказала Бекка. И кивнула в сторону эскалаторов. Там, на втором этаже, над толпой возвышались четверо верзил в черных костюмах. Они шли по мостику и усердно вертели головами, явно кого-то высматривая. – Это же типы с кладбища, верно?
Мозг Вейда отказывался верить тому, как быстро все происходило.
– Отследили нас по кредитке, когда отец купил билеты. Он был прав.
– Похоже, у них космическая система слежения, – сказал Даррел.
– И повсюду свои войска, – добавила Лили.
– Только не называй это войсками, – сказала Бекка и, быстро выглянув из-за колонны, тут же спряталась обратно. – Женщины с ними нет, а одного я точно видела на кладбище.
Верзилы в черном теперь стояли прямо над ними и старательно оглядывали платформу.
– Они знают, что мы на вокзале, но не знают, на какой поезд сядем, – сказал Вейд, опуская голову. – Им не известно, куда мы едем. Пока не известно. Если нас таки выследили по папиной кредитке – они знают списанную сумму, но не направление. Это хорошо.
– Еще лучше было бы с ними вообще не встречаться. Я знал, что это случится. Во всех фильмах про шпионов так. Куда ни глянь – везде шпионы. Они знают то, чего знать не могут, но они-то знают, потому что знают…
Вейду захотелось сунуть в рот Даррелу кляп, но тот оказался прав. Почти одновременно с появлением этих верзил над платформой, группа точно таких же здоровяков появилась в начале перрона.
Бекка опустила голову:
– Ну что ж твой отец так долго?
Большие часы над перроном показывали 14:35. До отправления – пять минут. Ну же, папа, давай! Неужели что-то случилось? Или он покупает им всем бутерброды в дорогу?
У Лили зазвонил телефон.
– Да? – ответила она. Глаза ее тут же округлились, и телефон полетел Вейду в руки.
– Алло! – крикнул он в трубку. – Алло, пап! Что? Где ты?
Вейд завертел головой. Быстро, почти бегом, отец прорывался по виадуку к их платформе.
– Папа сказал всем в поезд! Быстрей!
Один за другим, махнув билетами перед проводником, они заскочили в вагон. По громкоговорителю передавали какое-то сообщение на немецком. Вейд свесился с подножки – и увидел, как отец во все лопатки бежит к платформе № 25.
Папа! Нет! Не туда!
Следом за отцом, расталкивая людей, очень быстро, но не бегом, шагали трое в черных костюмах. В толпе раздался чей-то крик. За ним – резкий свисток. А в следующую секунду отец наклонился вперед, и ноги его странно подогнулись. Что это? Почему? Вцепившись сразу в двоих верзил, он упал, увлекая их за собой. В толпе опять закричали. Снова заверещал свисток. Локомотив издал длинный гудок. Состав дернулся.
– Папа! – крикнул Вейд из двери вагона. – Па…
Бекка зажала ему рот рукой:
– Тихо ты!!!
Упавших на перроне быстро обступила толпа. Люди не понимали, что происходит, пытались поднять отца на ноги. Появился полицейский, держа руку на кобуре, но пробраться к месту происшествия ему мешали обступившие всю эту свалку зеваки. Затем появились еще полицейские, а с ними – очередные верзилы в черном, и все они бросились к отцу.
Испустив очередной гудок, поезд тронулся с места.
Даррел заколотил кулаком по двери:
– Папа!!
